-Мне кажется, — Катарина улыбнулась, — что это ваше «пока нигде» означает «совсем нигде». Я угадала? Только не смущайтесь! То, через что мы оба прошли, дает мне право знать правду и попытаться помочь вам. Хотите остановиться у нас с мужем, Ленц? Отдохнете, как следует. А?
Она гладила сына по темной макушке, солнце блестело в ее волосах и мягкой, очень искренней улыбке.
-Не знаю, право… Предложение более, чем заманчивое, но будет ли рад ваш муж такому гостю, как я? Бывший гитлеровский офицер теперь, после краха опозоренной Германии, и у него в доме!
-Я не стала бы предлагать вам свое гостеприимство, не будучи уверенной в одобрении своего мужа!
-О! Узнаю сержанта Клямер! Как и тогда, разумна, логична и удивительно дружелюбна.
-Нет, Ленц, логичной и разумной считаете меня вы и мой муж, я же просто не забываю добра, не забываю тех, кто помог мне в самую тяжелую минуту, тех, кто спасал мою жизнь. И даже не в физическом смысле. И вы, и мой муж — вы оба уверили меня, что я должна жить, что это стоит того, чтобы не сдаться.
-А кто он, ваш муж?
-Он тоже бывший офицер гитлеровского Рейха. Штандартенфюрер СС Франц Генрих фон Канарис, барон. Только теперь и от этого ничего не осталось. Теперь он мирный торговец шерстью Рольф Шнайдер. Он тоже спас мне жизнь. Он научил меня любить и быть счастливой…
-Ясно, фрау Августа. Что же… Я с удовольствием принимаю ваше роскошное предложение!