-Какая жестокая, какая нестерпимая шутка судьбы… или жизни!.. – медленно и как-то очень тихо произнес он. — Впрочем, они не могут быть ни жестоки, ни добры. Они не знают жалости, милосердия или справедливости. Такой, какую придумали мы. Им все равно… Ты, Рэй, получил сегодня то, о чем я мечтал всю жизнь, но так и не нашел. Вряд ли найду… И ты не знаешь, что с этим делать. Ты готов отказаться, ты уже отказался, и я понимаю почему. Понимаю, потому что, трудно делать людям больно, трудно бросать тех, кого приручил, даже если они этого заслуживают… Но, честное слово, я бы не смог вот так сидеть, когда она умчалась в ночь, что бы навсегда исчезнуть из моей жизни. Не смог бы, черт возьми!.. Я не отправляю тебя никуда, не заставляю броситься за ней – раз ты так решил, значит, так тому и быть. Ты разрубил узел, который было бы не развязать… Может, ты и прав. И…
В этот момент, если помнишь, Берти, в гостиную вошел ты.
-Помню… — подтвердил тот. – Правда, смутно. Не могу сказать, что был сильно пьян, просто устал за прошедший день, и, кажется, хотел сказать, что пойду спать. По дороге я столкнулся с Джиной в холле. Она вылетела из гостиной… Постой! Ты же сказал, что она вышла, когда пришел Ферри! Глупость, конечно, но…
-Нет, не глупость, Берти. Ты правильно заметил сейчас, что Джина шла не из гостиной.
-Но и не с лестницы на второй этаж! Это я точно помню. Та находится в глубине холла по левую руку, если идти из столовой, как шел я. А Джина появилась точно не слева.
