И когда, однажды, я оказалась в состоянии Ионы, т.е. обиды в виде кита, которая проглотила меня целиком, я чуствовала себя ничтожной и маленькой внутри нее, хотелось выбраться поскорей наружу. У М. Цветаевой, в поэме «Стол» , обида — это слон. Была и буря в моем море чувств, — это продолжалось три дня. И тогда я поняла эту притчу. И поняла, что у меня есть выбор: 1) ответить обидчикам ( т.е. припугнуть, что Ниневия будет разрушена), 2) остаться внутри кита ( что невозможно ), 3) уйти от них. Я выбрала первый и третий вариант, т.е. такой же как Иона.

                     Я не сразу поняла почему смерть Христа закинута на образ кита. Но если рассудить, то все правильно, невинного человека съедает обида. И вопрос, за что он собственно должен страдать, если он невиновен? Поэтому Бог так сразу без предисловий подталкивает Иону решать этот вопрос, пока еще не закрепились в нем черты акселетимии, одновременно удерживая от перебора, объясняя на примере дерева, что Бог всегда за баланс внутри тебя.

                     Правильно заметил К. Юнг огромный психотерапевтический эффект религии и что это фактически перенос, во первых это дает возможность не концентрируясь излишне на себе, перенести свое  «я» на эти образы, которые нам дают такую емкость восприятия, и при внешней простоте изложения учитывают тонкую ньюансировку. Через наглядность образа появляется возможность признать наличие у себя отрицательных черт, без отрицания себя и чувства вины из-за невозможности их преодолеть.