ЧАСТЬ 3

1

— Я погружаю свой указующий перст в водянистую кровь вашего бессильного сумасшедшего спасителя и пишу на испорченном челом челе: Вот истинный принц зла — царь рабов! — сказал Плакса. блеснув своими знаниями Черной Библии Ла Вея, которую он цитировал наизусть. Он схватил большой сук, найденный по дороге и с грохотом ударил по распятию.
Остальные сатанисты ворвались в церковь.
— Я впериваюсь в стеклянный глаз твоего страшного Бога и тяну его за бороду; я воздымаю топор и вскрываю его изъеденный червями череп! — продолжал Плакса и стекло, под которым находились иконы, разлетелось вдребезги.
— Я испрашиваю суть его золотого правила и хочу знать, зачем нужны его десять заповедей! — Плакса перевернул алтарь и наступил ногой на упавшее со стены распятие.
— Что вы творите, демоны! — раздался крик священника, забежавшего на шум. — Вас покарает Господь, безбожники!
Плакса захохотал:
— Длань Сатаны настигнет тебя намного раньше! — он ударил священника по голове, и когда тот упал, толпа, словно стая голодных волков налетела и затоптала его.
— Это была первая жертва Иисуса, — как безумный захохотал Плакса. Он смочил палец в крови священника и помазал лоб Иисуса, висящего на распятии.
— Я восстаю, чтобы бросить вызов мудрости мира, подвергнуть испытанию «законы» Человека и Бога! — Плакса продолжал крушить все вокруг. Он напоминал Сатану из Преисподней, которого можно было лицезреть в каком-нибудь раскрученном ужастике.
Мориган была в экстазе. Она стала бить распятие ногами, всем существом ненавидя Бога, вспоминая свое настоящее происхождение. Неожиданно она замерла с раскрытым от удивления и суеверного ужаса ртом — из глаз Иисуса скатилась кровавая слеза. Мориган не шевелилась, стоя в немом изумлении, пока наконец не поняла, что слеза эта — всего лишь капля крови, которой Плакса измазал лоб Иисусу, висящему на распятиии. Мориган со злостью ударила по нему ногой:
— Жалкая немощь, висящая на кресте! — крест с грохотом свалился, подняв столб пыли. Кто-то кричал, в исступлении уничтожая иконы; кто-то расписывал стены богохульными словами. Благодаря акустике, грохот раздавался раз в десять громче, чем был на самом деле. Плакса с искривленным в уродливую гримасу от злорадства лицом, впился ногтями в икону с изображением Вознесения Иисуса и стал рвать ее.
— Ты живой Бог? Да ты всего лишь ничтожный кусок бумаги, крошащийся в моих руках и я уничтожу тебя, мертвый, лживый идол! — на него нашло бешенство, едва ли не припадок. Он схватил топор и принялся рубить стены, крича и постанывая:
— Смерть! Смерть! Смерть! Разрушение! Кто станет на моем пути — неминуемо погибнет!
Несколько голосов запели Domini Satanas, этот хор мрачным эхом разнесся повсюду.
— Да поглотит тебя пламя моего испепеляющего огня, немощный божок, ты давно уже мертв! — Плакса перевернул свечи, которые упали на распятие. Сквозь языки пламени, Мориган видела печальное лицо Иисуса, на котором, казалось, была скорбь всего мира. Пламя медленно поглощало его, превращая в черную бесформенную головешку.
— Умри, ты жалок! — сказала Мориган и подкинула в костер кусок разбитого алтаря. Все занялось пламенем…