Ночь таяла в предрассветных сумерках, а вместе с ней и дурман, избавлявший от сомнений изболевшееся сердце. Мэри проснулась, вздрогнув, оглянулась на Ричмонда, спавшего рядом. Его рука лежала на ее животе, и он никуда не выгонял ее. Никуда… Но они так и не поговорили. Ричмонд так ничего и не сказал, и не было никакого подтверждения тому, что теперь в их отношениях, в том, что вообще еще очень рано называть отношениями, что-то переменилось. Что она для него? Кто? Свалившаяся откуда-то девчонка, так похожая на Мэри Ли Палмер, что он не может сдержаться, что бы не унять свою тоску в ее объятиях? Или… или он видит в ней саму Ли, настоящую Ли, и где-то в Великой Системе произошел сбой, нарушив само мироздание???..

Мэри посмотрела на Ричмонда. Медленно протянула руку и нежно, лишь кончиками пальцев провела по его по волосам, плечу. Потом наклонилась и поцеловала, сохранив на губах вкус его кожи. Как же не хочется уходить! Господи, как же это несправедливо!!! Вот же он, здесь, с ней, и никто его не заставлял! И в его поведении не было ни намека на отношение к ней, как к девочке на ночь! Для этого он мог бы и Карину оставить, а нет – так любую другую снять. Но Ричмонд привез сюда ее, ту, что смутила его разум, сотрясла его чувства и жизнь. Тогда зачем???

И Мэри все смотрела и смотрела в его спящее лицо, закрытые глаза, его черты, так обожаемые столькими женщинами. Чувствует ли он сейчас, во сне, пока спит разум, что она рядом? Или стоило смежиться этим удивительно для мужчины длинным, загнутым ресницам, как ее, Мэри, словно, и не было здесь вовсе?