— Обойдешься, козёл!

Бутылка выпала из руки гоитха, разбившись об асфальт. Сам барыга  выхватил пистолет, но нажать на спусковой крючок не успел. Ведь в этот момент сабля Галкина уже двойным ударом, крест-накрест, крошила голову и туловище этой самой «Мастурбации». В общем, барыга растекся, а я, доставая из кармана чистый носовой платок и вытирая им лицо от чужой крови и мозгов, спросил у Виктора:

— Что за странное прозвище – «Мастурбация»? И вообще это законно – вот так вот запросто на чужой планете крошить саблей первого встречного?

Галкин, тоже вытираясь от ошметков Мастурбации, отвечал:

— Для таких, как он это норма. Потому что если такой говнюк подает голос, ты поворачиваешься к нему и он видит твое лицо, — всё, считай, ты уже труп! Если ничего не предпринять на месте, то на утро твое тело находят в канаве. Независимо от того, купил ты у этого говнюка что-либо или нет. А «МАСТУРБАЦИЯ» — потому что он отдрочит тебе все мозги, уговаривая купить у него хоть щепотку анаши. Однако независимо от того, покупаешь ли ты что-либо и уходишь или же посылаешь его на х… и просто уходишь, жить тебе остается недолго. Им не нужны свидетели. Может быть, здешние органы правопорядка и уделяют внимание отлову и отстрелу таких барыг, но крайне редко. Тут это обыденность. Каждый сам за себя.

— И что же эти барыги всех прохожих, с которыми завязали разговор, записывают в «нежелательных свидетелей»?

— В основном приезжих – тех, кого никто не будет искать. – Галкин спрятал режущее оружие. – Пойдем, мы уже на месте.    

***

— Нам нужно повидаться с Еленой Лернер. – Сказал Галкин, подходя к вахтеру, вытянувшему ноги на стойку и читающему книгу.

Вахтер оторвался от чтения, встал и, окинув нас взглядом, произнес:

— Как вас представить?

— Галкин. – Просто и кратко ответил Галкин. После этого парень, что сидел на вахте, удалился.

— Зачем мы здесь? – спросил я, осматривая комнату: посередине стоял роскошный стол из полированного дуба. Под стать ему было два комода, сверкающих глянцем. Стены с великолепными обоями украшали портреты – фотографии футбольных команд Лирентода. У стен стояли два мягких, широких дивана.

— Ты, — Виктор повернулся ко мне, положив руку мне на плечо, — сходи в бар и выпей чего-нибудь. Подожди меня там. Бар рядом с гостиницей. Выйдешь на улицу, повернешь налево и пройдешь метров триста.

Все, что я сделал в ответ, — лишь вытаращил глаза.

— Поверь – так надо. – Виктор кивнул с самым серьезным видом, несмотря на всю абсурдность его предложения.

Я открыл рот, чтобы возразить, но Галкин твердо повторил:

— Ступай.

Я вышел на улицу. Не знаю, почему я его послушался. Я ушел, даже не уточнив, что он намерен делать. Уже сидя в баре, я заказал пива на двадцать теньеров, которые мне дал Галкин (теньеры – это денежная единица здесь, на Аммиземле). Я решил, что просто сошел с ума, раз бросил Виктора. За соседним столиком сидели гоитхи. Они разговаривали, косясь на меня. Будто видели меня насквозь, знали, что я чужак и что не с их планеты. Они для меня тоже были чужаками. Что касается их внешности – это отдельная тема. Двое из них были с головами львов, один – с головой быка. Некоторые из посетителей выглядели как люди. У других внешность была «получеловеческой», антропоморфной. То есть передвигались как люди, строение тела было как у людей, но что касалось внешности – она была звериная, дикая, нелепая. Создавалось впечатление, что ты не на другой планете, а в какой-нибудь древней мифологической Греции! И ведь «лица» этих гоитхов были отнюдь не резиновыми масками.

В общем, я собирался бросить все, подняться из-за стола прямо сейчас и возвращаться назад, в отель-бордель. Однако кое-что заставило меня просто застыть на месте.

Еще почитать:

На порогах Вселенной — Исповедь последнего человека Земли

В поисках рая

Обморок после книги — Глава 2: Чтение книги и первое заклинание

Прототип