— Да суть-то не в этом. Я же тебе говорю, сон был похож на какое-то предупреждение. Ну нехороший это дом. Не так здесь что-то.

— Ты убедился, что за домом нет никакого болота? Осознал, что это был просто ДУРАЦКИЙ СОН? Все, садись в машину, и поехали. Хватит трендеть. Как ребенок, ей-богу. Да если бы я, начиная с детских лет, задумывался о том, что мне там снится ночью, уже бы сыграл в ящик от сердечного приступа. Все, поехали, а то так и не доберемся до цели.

— Миш, возможно, это и есть наша цель. Неужели неясно?

***

— Эта та же самая избушка! Та же самая. Ты что, не видишь?!

— Дурак ты. Сегодня утром мы уехали от нее. Уехали ОТ нее и больше туда НЕ возвращались.

— Теперь я понимаю, к чему был этот сон…

— Не заикайся больше о своем сне, иначе мы с тобой рассоримся по-крупному…

— Ты что не видишь? Те же самые конечности животных под потолком, та же убогая и грязная обстановка, те же странной архитектуры окна.

Курочкин только сейчас обратил внимание на то, что окна действительно были такие же, как и те первые, «лыбящиеся». Только вот теперь их карикатурные и вместе с тем какие-то очень уж навязчивые «улыбки» стали проявляться еще отчетливее. Может быть, просто время еще не успело потрепать белую краску на решетках, и они не утеряли первозданного цвета как те, первые. Или стекла в окнах были более матовыми… Одним словом,  что-то здесь было не так. Хоть случай был похож на анекдотичный, но что-то здесь было действительно не так. И такая сама собой прорисовывающаяся логика наводила на мысль о каком-то гигантском, медленно закрывающемся капкане, механизм которого был уже запущен.

— Слушай, браток, — сказал Курочкин наконец, — а ведь что-то в твоих словах есть. От этого дома действительно пахнет… злом. Давай-ка, тащи очки и гранаты.

— Ну вот. А я о чем говорю! Ведь сам же говорил, что работа у нас экстравагантная. Чего ж так долго выкобенивался-то? Я сразу тебе намекал, что то это место. То.

Гранаты назывались «КП», что полностью означало «Кровь призраков». Они были заряжены специально разработанным веществом, которое подобно ядовитому распылителю, уничтожающему мелких вредителей и грызунов, способствовало изгнанию призраков, к примеру, из старых домов или подвалов. А очки, о которых говорил Михаил, были схожи с приборами ночного видения. С их помощью можно было распознать и увидеть нечисть, если таковая пряталась в доме.

— Это та же самая избушка… – Повторил Карасев.

***

— Вы опять провалили расследование. Чертовы бездельники! Я уже говорил, что поувольняю вас на хрен! Вы хоть понимаете, что наш отдел переименуют из «Охотников за аномалиями» в «Охотников за фекалиями»? И все по вашей вине! Вам было дано пять дней. Где вас х… носит?! Мне директор уже всю плешь проел! Одно и то же: «Твой отдел нас тянет вниз… Твой отдел нас тянет вниз». Скулит как волк. Думаете, приятно мне все это выслушивать? В чем дело?! Почему по мобильным не отвечаете?

— Виктор Андреевич, — подал голос Курочкин, у которого красовался под глазом большой синяк, — дайте же, в конце концов, объяснить все. Да, мы чуток припоздали. Но ведь не наша вина, что навигатор глючит. Мы все же нашли то место, куда Вы нас направили. Оттуда связи нет, мобильники там не работают, вот мы и не отвечали. Аномальная зона, одним словом.

— Ну и что вы там нарыли?

Карасев и Курочкин переглянулись.

— Я так и понял – НИФИГА вы не нарыли и ничего не привезли. В общем, все, можете быть свободны, черт вас побери…

  Пока руководитель отдела песочил своих подопечных, позади него возникли два силуэта. Это были призраки Дома со смеющимися окнами. А третий, что появился из пола сразу после того, как Виктор указал Курочкину и Карасеву на дверь, держал в руках испачканную в грязи и глине лопату. Это существо выглядело как человек, но лишь процентов на девяносто, потому что голова у него была не настоящая. Она была тряпичная, сшитая из ткани и, по-видимому, набитая соломой. На импровизированном лице были нарисованы злорадные глаза и скривленный в презрении рот.

Это была голова пугала. Пугала, что оживало в аномальном лесу и выбиралось из болота, чтобы полакомиться проезжающими мимо редкими водителями и заблудившимися в лесу путешественниками…

За взмахом последовал глухой удар копательным инструментом – настолько мощный, что отлетевшая, разбрызгивающая кровь вокруг голова руководителя отдела «ОзА» разбила окно и улетела на улицу. Тело тут же повалилось на рабочий стол, опрокидывая на пол компьютер…

— Слушай, че этот мудила натворил? – Почти прокричал Михаил Курочкин, вытирая с лица стекающую к губам чужеродную кровь и упрекающе указывая на того, кто держал окровавленную лопату. – Не даст, бл…, с начальством поговорить!