Очнувшаяся Татьяна открыла глаза и застала лишь концовку схватки между псом и вампиром. Пес терзал упыря. Когда от вампира не осталось ровным счетом ничего, пес повернулся к Тане. Она отползла к стене и с испугом в нее вжалась, округлив глаза. Она с ужасом наблюдала, как сенбернар, не спеша, к ней приближается.

«По закону, ты – теперь новый чистильщик», — услышала девушка у себя в голове чужой голос. Она смотрела прямо в глаза Малыша, не в силах прогнать шок: с ней разговаривала собака, не открывая рта, а напрямую отсылая мысли девушке в мозг. После того, как сенбернар предупредил ее, что она теперь новый «чистильщик», Татьяна поняла, что с ней начало что-то происходить. Будто что-то злое вселилось в ее тело и стало изменять его структуру по своему усмотрению, выворачивая наизнанку… Таня заплакала. Ее шея была липкая: из кусаной раны текла кровь. Ее волосы распустились и взлохматились. Руки дрожали. Кожа побледнела, а губы уже в бреду шепотом повторяли лишь одно: «Олег… как ты мог?».

***

— Итак, что у нас тут имеется? А имеется у нас деревенский домик и участок соток в шесть, небольшой садик и дерево с орехами. Вот только фургона Карасева и самого Карасева нигде не видно. И это не приносит положительных эмоций. Ведь место вроде бы то, судя по навигатору. Хотя черт его знает! Да и ночь уже почти. Где же ты, Паша? – рассуждал Михаил Курочкин. Он вылез из «Жигулей», не спеша приблизился к воротам, постучал в железную калитку. – Эй, кто-нибудь дома?

— — —            — — —                — — —

Константин не мог понять, как судьба могла связать его с такими идиотами, как Лёша и Геша. Они постоянно вляпывались в какое-нибудь дерьмо. Ещё в школе с ними постоянно случались такие вещи, которые с нормальными людьми могут произойти лишь при условии абсолютной невменяемости и кретинизма ангелов-хранителей. Все люди ищут себя в этой жизни, многие – находят. Людям вроде Геши и Леши искать себя не нужно. Им не нужно доказывать кому-либо или самим себе, что они чего-то стОят. Им необязательно пытаться выделиться из толпы окружающих: судьба эту возможность предоставляет им незаметно для них самих. Только вот мир не запомнит таких прославленных людей, потому что их слава противоположна замечательным достижениям. Достижениям, к которым идут сложным путем. В общем, мир не заметит пропажи Леши и Геши, а, возможно, даже одобрит.

Костя не собирался помогать этим двум своим бывшим одноклассникам грабить хибару их бывшего учителя. Да, он пришел на встречу в десять часов вечера в северо-восточный уголок Веркнабурска, где находился домишко из самана. В эту ночь хозяина (который когда-то у всех троих – Кости, Геши и Леши – в школе вел физкультуру) дома не было.

— Послушай, — обратился Геннадий к Константину, — а тебе-то это зачем? Я понимаю, твоей жене скоро рожать, и деньги лишними не бывают. Но все же? Ведь ты у нас в классе  был самым прилежным, тихим и послушным из мальчиков. Теперь ты идешь совершать ограбление. Да еще и ограбление своего бывшего учителя. На дворе 1982-й, и мы уже без Брежнева. Раскрепощаемся?

— Чего ты к нему пристал со своими приколами? – воскликнул Алексей из другой комнаты, обшаривая там шкаф и антресоли в поисках денег и ценностей. – Мы же сами ему предложили за рюмкой чая помочь нам в этом деле. Забыл что ли?

— Но он почему-то подозрительно быстро согласился.- Вновь перевел Гена свои волчьи глаза на Костю.

— Ты прав. – Кивнул ему Константин. – Я здесь вовсе не затем, чтобы заниматься грабежом.

Злобные глазки Геннадия, посаженные на худом, смугловатом лице, расширились. Будто он только что разоблачил предателя. Костя вытащил из-за пояса наган и нацелил Гене в голову:

— Это отвлекающий маневр. Вы с Лёхой нужны мне совсем для другого…

Алексей бросился в кухню на звук выстрела. Когда он увидел, что произошло, его лицо стало бледным словно простыня. Он выронил из рук тряпичный мешок с монетами, что нашел в шкафу.

— Костик, — промямлил Алексей, — что с тобой? Ты что делаешь?

Костя засунул в рот окровавленное ухо, которое он отрезал кухонным ножом у застреленного им Геши, и стал его жевать. Он положил нож на стол, вытер тыльной стороной руки сбегающую по подбородку свежую кровь и, нацелив наган в Алексея, прошипел:

— Прости, дружище. Ничего личного. Просто, по стечению обстоятельств, сегодня я сожру вас с ним.

Выпущенная пуля прошибла голову и Лёше. Большой кухонный нож вновь был взят со стола и пущен в дело. Константин разрезАл мертвое тело и с жадностью поедал внутренности своего бывшего однокашника…

— — —            — — —                — — —

  Таня открыла глаза, по-прежнему не понимая, что с ней происходит. Она только что отчетливо видела осеннюю ночь далекого 1982 го года, ощущая абсолютно все – от холодного воздуха в позднее время суток до обжигающего, приторного запаха крови. Она слышала выстрелы и треск разрезаемой ножом плоти, ощущала вкус пережевываемого человеческого мяса. Будто это она была убийцей – Константином.

— У тех, кто обратился в вампира, — все также телепатически говорил сенбернар, который лежал сейчас на полу, глядя на Таню, — открываются необычные способности.

Татьяна повернула голову на безмолвный голос собаки. Пес продолжал:

— Они могут видеть обрывки своего прошлого и прошлого своих близких людей. Но видеть не просто как сон или воспоминание, а ощущать, чувствовать, переживать эти обрывки так, будто это происходит сейчас, в настоящем времени. Ты всю жизнь задавалась вопросом, откуда в тебе склонность к каннибализму, почему тебя так тянет к свежему человеческому мясу?  Ты была людоедкой. Это передалось тебе с генами, по наследству.

Сенбернар помолчал, затем добавил:

— Все еще не понимаешь?

Татьяна пристально глядела на Малыша, пытаясь привести в порядок мысли. Затем она закрыла глаза. Ее губы задрожали, а по щекам медленно покатились слезы. Константин, поедающий своих убитых им же друзей, — это ее отец – молодой, каким Татьяна видела его лишь на старых, черно-белых фотографиях. А ребенок, которым была тогда беременна жена Кости, — это и была Таня. Таня родится пару месяцев спустя после того, как ее отец убьет и съест Лешу и Гешу.