— Что теперь? – Мне не терпелось продолжать нашу миссию, наверное, чтобы побыстрее закончить начатое. Хотя ситуация на этот раз была действительно из щекотливых. В этом городе (он кстати назывался Лирентод), на чужой планете, помимо Павла Карасева можно было и найти крупные неприятности. Я знал, что в неприятности мы ввяжемся в любом случае – так чего тянуть? Кроме того, я был рад, что сейчас со мной не кто иной, а Виктор Галкин. К числу его качеств также относились сообразительность и прыткость, хотя он и не особо любил ими хвастать. Но он спас меня от «фальшивого» Карасева, тем самым еще и проявив свою человечность. А уж ее он по отношению к другим проявляет редко. Это правда. Самое главное – он был знаком с Аммиземлей, ее жителями и даже преступниками. И сейчас он просто обязан был выдать конструктивный и осмысленный план наших дальнейших действий. Я спросил, что мы будем делать, и Виктор выдал ответ. После этого у меня прибавилось уверенности в удачном исходе нашей операции. Уверенность того, что мы идем по правильному пути, тут же возросла у меня на 99,9%, когда я услышал от Виктора: «Мы идем в бордель». Мне ничего не оставалось, кроме как пожать плечами и следовать за Галкиным.

— ЗдОрово! – решил я немного подоставать Галкина. – Согласен, день был тяжелый – можно и расслабиться немного.

— Интересно, — отреагировал на это он, — Карасев не любит меня также сильно, как и ты?

— Вообще-то. — Я замолчал ненадолго. Затем продолжил. – Карасев Вас уважает. Даже после случая с домом со смеющимися окнами.

— А при чем здесь дом со смеющимися окнами? – не понял Виктор.

— Уже забыли? Мы с Карасевым вернулись с задания и привезли…

— Да, — перебил Галкин, — я все прекрасно помню. Вы с Пашкой привезли из этой дурацкой лесной избушки призрака, который своей лопатой чуть не отшиб мне голову прямо у меня в кабинете.

— Это, конечно, неприятно. Но Вы же посадили тогда вместо себя за стол андроида – Вашу точную копию. Перед этим предварительно научили ее орать, ругаться и материть всех подряд так, как это делаете Вы сами. Посадили эту синтетическую куклу и никого не предупредили об этом. Когда после удара лопаты «Ваша» голова улетела в окно, нам стало не по себе. Скажу Вам больше – Карасёв плакал. Он ревел как девчонка, считая себя виноватым в «Вашей» гибели.

— Ну нельзя же теперь ненавидеть весь мир только потому что вместо меня там сидел манекен. Или всем было бы лучше если бы я умер? Хотя, возможно, и было бы… А вообще-то с трудом верится, что КАРАСЁВ МОЖЕТ ХОТЬ ОДНУ СЛЕЗИНКУ ПО КОМУ-ТО УРОНИТЬ. Честно – с трудом.

— Зря вы так, Виктор Андреевич. То, что мы все в одной упряжке, не означает, что мы все из одного теста.

— Ты прав, Миш. Мы в одной упряжке, хлебаем одно дерьмо, из разного теста. Но несмотря ни на что, мы ведь с ОДНОЙ ПЛАНЕТЫ.

— Что? – я остановился. – Что это значит?

— Да то и значит, Миш. Все мы – люди, кто бы как ни пытался этим пренебрегать. Вот мы с тобой сейчас топаем в месте, расположенном хер знает в скольких тысячах километров от нашей родной планеты. Тем не менее, мы остаемся людьми. И я прямо сейчас готов извиниться перед тобой, если действительно когда-то чем-то тебя обидел. Я, может, правда злобный и плохой. Или хочу таковым казаться, чтобы… Ладно, это не имеет значения.

— Это хорошо, — я после его слов почувствовал в душе облегчение, сам не знаю, почему, — что у Вас такие мысли. Хотя никакой Вы не злобный изверг. Просто иной раз избираете неверную тактику, чтобы завоевать уважение и внимание. Вот и все.

Галкин замолчал и больше в ближайшее время мы к этой теме не возвращались. Мы подошли к строению, похожему по виду на приличную гостиницу.

— Эй, дружище! – это раздался незнакомый голос. Прямо за нами. – Есть предложение.

Мы аккуратно повернулись.

— Золотые и серебряные украшения, — продолжал тем временем незнакомец, — травка, герыч, кокаин. Практически даром.

Это был смуглый невысокий гоитх (видимо здешний барыга или подпольный сетевой маркетолог) с противной физиономией, отвисшим животом, толстой харей и хитрым прищуром. На шее у него висела толстая золотая цепь. На средних пальцах обеих рук было по золотому перстню. На голове – бандана. В руке была полупустая бутылка местного пива.

— Конечно, не совсем даром, — все надрывался этот тип, — но поверьте – дешевле вы точно не найдете.

Он вгляделся в лицо Виктора и нахмурился:

— Опля! Галкин! Это ты опять. Вот так встреча!

— Привет, Мастурбация! – откликнулся Галкин. Я увидел, как Виктор потихоньку взялся за рукоять спрятанной у него за поясом сабли-мачете.

— Ты не обнимешь старого друга?! – горлопанил «Мастурбация».