***   

  Там  вверху  в  густом  белом  облаке, окутавшем  обширным  плотным  кольцом  весь  верх  вершины  стали  сверкать  молнии. Был  слышен  здесь  внизу  в  главном  лагере  и  базе  на  леднике  даже  громовой  грохот.

  Все  это  было  не  из  мира  сего. Такого  чуда   природы, никто  еще  в  глаза  из  альпинистов  не  видел. Там вверху  на такой  высоте. И  гору  всю  трясло  и  лихорадило. С  Северной  стены  и  с  пика  Чапаева  вниз  сползали  лавины  за  лавинами. Весь  лагерь  окутывал  белесый  снежный   от  них  туман. И  это  совершенно  белым  днем. Притом, хоть  была  и стояла весна, падала  стремительно  температура. Тут,  даже  внизу, становилось  люто  холодно. Но  большая  толпа зевак выскочила  из своих  стоящих  на  Северном  Иныльчике  палаток.  

  Вероятно, и  с  той  стороны, на  леднике  Южный  Иныльчек, где  были  другие  такие же  лагеря  альпинистов, также  наблюдали  это кошмарное  и  одновременно  чудесное  необъяснимое  волшебное  явление  при ярком  дневном  жарком солнце  и  чистом  без  единого  облачка  небе.

  Рация  на  поясе  Всеволода  Воропаева, было, пискнула, и  там  прозвучал  голос  Андрея  Мотылева — Тенгри-Кемп! Тенгри-Кемп! База! База!

  И  замолчала.

  Всеволод  Воропаев  соврал  ее  со  своего  ременного  пояса  спортивных  альпинистских  штанов.

— Тенгри! Тенгри! Андрей! Андрей! Я  базовый! – он  проорал  во  весь  свой  простуженный  с  хрипотцой  голосом – Андрюха, где  ты?! Прием!