Теперь  у  Т-1001  появился  новый  объект  любви  и  любовного  вожделения  Т-Н  Маркус  Райт, который  теперь  стоял  внизу  и  не  далеко  отсюда. На  бетонном  полу  сталелитейного  цеха. И, молча, наблюдал  за  происходящим  вместе  с  Энди  Гудом.

— Так  и  должно  было  произойти — ответила  Верте  Эвелина — Это  было  неизбежно. Иначе  и  не  могло  быть.

  Эвелина  была  жестка  как   всегда  и  не  показывала  своего  трагического рокового  отчаяния. Она  знала, что  Верта  вряд  ли  убита  горем. И  это  ее отчаяние  лишь  временное  явление. Она  знала, что  Верта  была  близка  с  ее  Алексеем, но   не  выдавала  своих  подозрений  ничем. Ведь  она  его  по  настоящему  любила, хоть  и  не  была  так  близка  с  ним  как  женщина  и как  Верта. И  теперь  просто  не  представляла  жизни  без  своего  сына  и  ребенка  как  мать. К  тому  же  она  понимала, что  пришел, наконец, конец. Все  как  ей  говорил  Джон  Генри. Она, выполнила  свою  роль, и  в  прошлом  и  в  настоящем  и  будущем. Там  где  был  Джон  Генри, не  было  места  ее  сыну, как  и  теперь  ей. Вероятно, гибель  ее  Алексея  было  лучшим  решением  всех  проблем. И  она  просто  уже  устала. Устала  как  машина, руководящая  всем. Всеми  своими  роботами  и  даже  этой  машиной  Т-1001  по  имени  Верта. Устала  и  как  женщина, любящая  и  переживающая  постоянно  за  своего  сотворенного  ее  руками  из  человеческого  ребенка  робота  сына.