— Сбои — простонал  он, тоже  тяжело  дыша  и  прильнув  лицом  к  ее  жидкометаллическому  робота  Т-Х/СОТ820  женскому  животу. Прилипнув  своим  жидким  тоже  металлом, и  ощущая  и  осязая  все  внутри  главной  командной  машины  и  своей  матери. Каждую  молекулу  и  живой  атом  внутри  подвижного  и  одетого  в  имитацию  платья, под  тонким  слоем  биокамуфляжа, живого  тела. Жаждущего  тоже  безумной  жаркой  любви  и  дикой  неуправляемой  страсти. Любви  одной  машины  к  другой.

— Любимый  мой – произнесла  Эвелина  ему – Мой  мальчик. Мой  сын. Как  бы  я  хотела  жить  с  тобой  вечно.

— Мама — произнес  он  ей – Я  люблю  тебя, мама.

— Я  тебя  тоже, мальчик  мой — произнесла  она  ему. И  прижала  своими андроида  женскими  утонченными  руками, обладающими  чудовищной  силой, способной  ломать  железо, теперь  так  нежно  и  ласково  своего  за  шею  сына  робота  и  человека, ощущая  там  в  том  под  жидким  камуфлирующим  мимикрическим  полиметаллом  его  настоящее  живое  человеческое  Я. То, что  и  было  ее  Алексеем. То, что  она  украла  у того  человеческого  когда-то  живого  мира. Украла  себе. И  то, что  останется  вместе  теперь  только  с  ней  и  навсегда, когда  все  наконец-то  закончится. В  кипящм  металле  доменного  котла.

  Она  знала  все. Знала  и  предвидела  все. Но  избежать  такой  участи  как для  себя, так  и  для  своего  сына  она  не  могла. Это  была  жертва. Жертва  ее  и  ее  сына. Ради  жизни  и  любви. Ради  мира  и  всего  сущего  и несущего. Ради  того, ради  чего  стоит  жить  и   даже  умереть.