Он  принюхался  в  притвор  двери  и  тут  же  отдернул  свой  нос.

— «Это  идет  точно  отсюда» —  сразу  сообразил  Сэм  Барлоу  и  повторил  -Что, там  у  тебя, эй  друг?

  А  за  дверью  с  той  стороны  в  номере  отеля, сидел  робот  на  постели  напротив  завешанного  жалюзями  большого окна, из  которого  каждый  раз  тихо  он  выбирался  наружу, соблюдая  свою  скрытную  конспирацию.

  Робот  листал  блокнот, а  вокруг  него  кружили  мухи. На  лице, где  был  когда-то  живой  глаз, и  теперь  сверкала  красным  светом  и  подвижным  окуляром  в  глазнице  титанового  черепа  видеокамера, образовался  некроз  живых  тканей. Это  место  превратилось  в  гниющую  и  кровоточащую, смердящую  трупную  гниль. Ткани  отмирали, и  шло  постепенное, и быстрое  разрушение  биокамуфляжа. Пулевые  отверстия  заросли  и  зажили  уже, а  вот  глаз  гноился. И  очаг  гниения  распространялся  во  все стороны  на  лице  робота  Т-800  под  верхним  слоем  человеческой  кожи. Надо  было  спешить, и  он  это  знал. Это  подгоняло  его.  Он  был  машиной, а  не  человеком. И  не  мог  обратиться  к  врачу  за  надлежащей  хоть  какой-нибудь  помощью. И  его  задача  теперь  усложнялась.

  Киборг  одновременно  проверял  все  свои  аварийные  и  вспомогательыне  системы  и  всю   вложенную  в  его  ЦПУ  программу. Все  техинческие параметры  выводились  на  встроенный  горящий  красноватым  светом  экран  дисплея. Его  20000000битного  коммуникационного  видеомонитора.