Затем пассажиры с задних рядов не выдержали и с руганью и матом устремились в проход к выходу из машины.
    Мы просидели 10 минут на улице, ожидая пересадки в другой автобус. Затем автобус тронулся. Автобус состоял из тихих и вежливых стариков, что уже было большим контрастом и отдыхом для души.
    По дороге Ася поняла, что простыла. Вскоре признаки простуды появились и у меня.
    Собственно, весь наш отдых превратился в четыре дня, проведенные в гостинице, выходы в беспошлинные магазины и к шведскому столу отеля. По номеру были разбросаны баночки с сиропами, таблетками, салфетки и полотенца, но мы были настолько странными туристами, что до прихода горничной сами убирали номер. Мы уважали её труд, и если нам наш мусор не противен, то чужому человеку он доставит массу хлопот, и физических и моральных. Убирать в комнате болеющих — не самое приятное и весёлое мероприятие. Да, ей за это платят, да мы платим ей за это, но является ли это поводом ссать мимо унитаза. Чего ради?
    Думаю, те первые пассажиры, едущие на Мёртвое море, не только ссали бы мимо унитаза, они бы ещё и кровать свою обоссали напоследок, наслаждаясь мыслью о том, как намучается уборщица, убирая за ними. Это та категория людей, которые бедны не только финансово, но и морально, и, едва у них появляется пару лишних сотен или тысяч, они спешат самоутверждаться за счёт принижения других. И нет, это не просто мои пессимистические предположения — я работал когда-то помощником повара в ресторане и видел разницу между богатыми и уверенными в себе людьми и людьми, попавшими из грязи в князи. Уверенные в себе люди были людьми — они шутили с персоналом и наслаждались всем, что их окружало. Вторые, задавленные своими комплексами и обидами, отрывались на официантах и «прочей обслуге».
    И как же я ненавидел это быдло! Все они были тупыми рабами, а рабы всегда ссут против ветра — ветру и системе назло ходя обоссанными. Работяги же видят радость в контроле своих потоков и смывании за собой. Рабы наслаждаются поднасрав, работяги наслаждаются, делая этот мир чище.
    Мы ехали в автобусе, набитом неандертальцами, которые так и не освоили специфику современного поведения в обществе, но зато освоили свои айфоны. Эти отбросы, заплатив 60 долларов, считали, что теперь весь мир им обязан, они могут кушать в салоне, грубить водителю и требовать с него исполнения их сиюминутных прихотей. Была бы возможность, побили бы его — но за такое могут наказать, и это, увы, единственное, что удерживает таких «людей» в минимальных рамках. Посели их в отеле, они изгадят номер, нахамят всем, начиная от ресепшена, заканчивая персоналом ресторана. Дай им волю, разобьют телевизор и изнасилуют горничную, сколько бы ей ни было бы лет и сколько бы ни было в ней килограммов, и какого бы они сами ни были бы пола. В ресторане, дай им волю, поев, наплевали бы общий чан с едой, потому что это весело и «после нас хоть потоп».
    Уверенным и счастливым людям незачем хамить обслуге, незачем что-то доказывать.
    Думаю, это именно тот критерий, по которому нас будет судить Бог, если он есть. И тот критерий, по которому нужно составлять расстрельные списки, если Бога нет.