-Только не сходи с ума, Мишель! По моим наблюдениям все идет хорошо, даже лучше, чем могло бы быть. Ты быстро набираешь форму, ты прекрасно держишься на льду, исполняя элементы, которые и действующим фигуристам не всегда даются легко. Но ты изводишь себя тренировками и этими чертовыми тренажёрами! Еще голодать начни!..
-Грэг! Я знаю, что я делаю…
Я слезла с велотренажера и утерла пот полотенцем.
-Если ты не против, я в бассейн.
-Мишель, я прекрасно помню, как Ли гонял тебя, но тогда ситуация была иная. Ты была сопливой девчонкой, которая обожала пирожные. А Ли предстояло делать поддержки и выбросы. Как ты думаешь, каково, даже при его росте и силе поднимать распухшую фанатку сладкого?! Вот он и сгонял с тебя лишний вес. Но теперь ты одна и, как мне кажется, тортики тебя уже так не прельщают… Мишель!
Грэг бежал за мной по направлению к бассейну. Времени было одиннадцать вечера. Я остановилась и обернулась к Грэгу.
-Не волнуйся, я не упаду. Не так уж много я тренируюсь… Просто… Понимаешь, мне так легче. Легче не думать.
-Прости, о чем?! Какие такие переживания ты стараешься удавить нагрузками, что бы боль и усталость царили в мозгу, отметая все остальное?? А главное – помогает?
Отвернувшись в сторону, я помяла свою куртку. Только, что бы слезы не выступили из глаз!
-Мишель! Что с тобой?!
-Плохо помогает, Грэг… Может быть, когда на льду что-то, наконец, получится, станет легче.
-Что-то получится?? Ты шутишь сейчас?? Да ты же сразу несколько танцев пытаешься сделать! Ты извела всех, кого только можно – хореограф вообще скоро повесится! А твоя «пятерка» сведет меня с ума! – Грэг закричал уже никого не стесняясь. – Такое ощущение, что ты намеренно хочешь покалечиться! Или… или кому-то серьезно что-то доказать… Ну, я понимаю – себе самой, прежде всего! Но ты занимаешься всего несколько месяцев и за это время тебе удалось столько, о чем я и мечтать не смел, когда позвал тебя. А теперь мне страшно становится — такое несусветное рвение наводит на нехорошие мысли.
-Что-то раньше тебя это не пугало! Вам с Ли нравилось, что маленькая Софи усталости не знает, что для нее лед – что-то вроде наркотика, а бесконечные визиты травматологов на арену – для вас это было что-то само собой разумеющееся. За то такой успех и такие деньги!
Грэг схватил меня за плечи и встряхнул, нимало не смущаясь.
-Да как ты смеешь!? Как тебе не стыдно, Мишель!? Ты себя вспомни! Тебя со льда утащить невозможно было! А Ли? Ты хоть замечала что с ним творилось после каждой твоей травмы?! И только он, он один способен был сделать из тебя то, что стало потом гордостью всего королевства. Но именно потому, что любил тебя.
-Любил?.. – переспросила я без тени иронии. – Может быть, сейчас я и хочу доказать всем и самой себе, что я чего-то стою и без него, без его любви.
-Зачем тебе это?
-Да дело даже не в этом, — я, точно, опомнилась и поглядела на Грэга. – Сейчас мне нужно другое. Я не уверена вовсе, что мои старания помогут мне в этом, но ничего другого мне сейчас не остается… Может быть, когда он увидит, он поймет, что я могла и могу жить без Ли и без любви Ли и теперь ради него.
-Ради кого? – не понял Грэг.
-Ради человека, которого я действительно люблю, ради которого смогла переступить через страх перед льдом, перед воспоминаниями.
-А он, этот человек, поймет, что ты это делаешь именно ради него? Он оценит? – тихо спросил Грэг.
-Если он таков, как я о нем думаю, то да. А он таков.
-Да-а… Влюбленная женщина с твоим упорством – это воистину страшное оружие! – усмехнулся Грэг. – Мешать точно бесполезно!
И он не мешал мне изводить себя тренировками до полного изнеможения, появляясь во Дворце с раннего утра и покидая его поздней ночью. А когда я поняла, что для создания задуманных мною танцев мне нужно отвлечься от всего на свете, Грэг увез меня на спортивную базу в Канаде, где тренировалась сборная Канады по фигурному катанию. Его кузен работал там вторым тренером и с распростертыми объятиями принял меня. Естественно, ему было знакомо мое прежнее имя, и он очень заинтересовался моим проектом. А когда я показала ему свои наметки, он некоторое время ошарашенно молчал, а потом произнес со вздохом:
— Если бы в нашей команде был хоть один фигурист, способный на ваши достижения, я был бы уверен, что прожил жизнь не напрасно!.. Сколько вы говорите, вы не выходили на лед?
-Десять лет.
-Могу себе представить, чего вы смогли бы добиться, не будь этого перерыва!.. Я очень рад, мисс Уотсон, что вы приехали к нам! Будьте, как дома, и всем, чем сможем, мы поможем вам.
Я познакомилась с канадскими фигуристами, подружилась с ними – замечательные, очень открытые, доброжелательные ребята. Они, правда, не очень понимали, почему я готовлю танцы ночью, ведь места и времени хватало для всех. Но Грэг заранее договорился с братом об этом, поскольку, попросила я. А мне нужна была полная сосредоточенность и секретность о том, что я делаю. Может, это и мерзкое честолюбие, но мне хотелось преподнести сюрприз всем, всему миру. Даже о том, где я территориально, знала только Хелена. О, да, я позволила ей сообщить об этом Ричарду. Но, сдается мне, они не общались. Она понятия не имела, где он находится. Мы потерялись. О, господи, мы совсем потерялись!.. Но мне нельзя, никак нельзя было думать об этом, и я работала, работала и работала, видя только лед, трибуны, тренажеры с бассейном и окружавшие спортивный городок горы и леса. Изо дня в день. Мне никто не звонил, ибо никто и не знал, где я… Правда, накануне отъезда я позвонила Хелене, сообщила ей о том, куда еду и зачем. Вкратце. Попросила ее передать Ричарду, если он спросит. Но и только. Она же плакала в трубку. Так горько, что казалось, мои многодневные попытки отвлечься сойдут на нет.
-Мишель, родная, ты… бросаешь его? Да? – всхлипывала она. – Только честно! Уехать черт знает, куда… И ты ничего не хочешь ему передать.
-Хелена, милая, только не плачь! – я уже сама едва не плакала. — Я не бросаю вас! Я очень люблю тебя и как только смогу, я позвоню оттуда. Но рано не жди. Я планирую очень много работы.
-Я спросила о Ричарде! – заметила Хелена. – От меня-то ты никуда не денешься… Ему что сказать, если мы с ним увидимся?
Я помолчала, а потом ответила:
-Скажи, что я получила коньки, которые он мне передал, и что я приняла вызов.
-Вызов?? – вскричала Хелена. – Ты теперь озабочена ответом на какой-то малопонятный вызов, а как же твоя любовь?? Как же его любовь?? Что вы мудрите, черт бы вас побрал?? Вспомни Ли, наконец, Мишель! Еще недавно он был жив, он надеялся, рассчитывал на что-то, и что теперь? Его нет! И никто из нас не знает, сколько нам отмеряно. А вы тут в игры играете, время теряете! Не дай Господь, что бы вы когда-нибудь минутки последние вынуждены были считать! Идиоты вы!
Она откровенно рыдала в трубку, а я еле сдерживала слезы.
-Хелена! – попробовала я. – Хелена, пожалуйста!
-О чем ты просишь меня? – всхлипнула она. – Что бы я перестала тебя уговаривать любить Ричарда и не валять дурака в этой чертовой Канаде?
-Я люблю его, Хелена. Я люблю его больше этой проклятой жизни, которая без него и не стоит ничего. И позови он меня сейчас, я бы на край света пошла, помчалась бы за ним! Но в том-то и дело, что не зовет. Умчался на гастроли и ни слуху, ни духу. Что я должна думать? Что он там, не смотря ни на что, обожает меня? Что, Хелена??
Теперь уже кричала я.
-Я не знаю, — прошептала она. – Но я уверена, что ты… Господи, как же я уже устала доказывать тебе, что кроме тебя ему в этом свете никто не нужен! Но то, что ты натворила, причинило ему чудовищную боль. Кроме того, представь, он понимает, что и тебе плохо, что ты чувствуешь вину и не можешь себя простить. Только вместо того, что бы сопли тебе вытирать и любоваться, как ты изо всех сил пытаешься доказать ему свою любовь, Ричард предпочел дать тебе, да и себе возможность прийти в себя, а тебе лично – возможность почувствовать себя человеком, достойным человеком, уважающим себя за то, что делает лучше всех, по крайней мере, в этой стране. И как только ты победишь себя, как только выйдешь к людям и покоришь их своим талантом, ты сможешь вернуться к нему с гордо поднятой головой и светом любви в глазах. Понимаешь? Он не только любит тебя, Мишель, он уважает тебя и верит в тебя!
-А когда он еще и понятия не имел о моих забытых талантах? Как же он тогда любил меня, да так, что бы с уважением? Я так поняла тебя, просто любовь от просто женщины его не устроит!
-Мне жаль так говорить, Мишель, но, скорее всего, это именно так, — осторожно и устало проговорила Хелена. – Он из тех мужчин, которые ищут себе ровню. Он должен не только любить, но и восхищаться женщиной, испытывать уважение к ее мыслям, делам… Хотя… Знаешь, я думаю, что влюбился он в тебя в первый же вечер. Да, без просто влечения тут не обошлось – ты же такая соблазнительная! Но он чувствовал в тебе неординарность, что-то, что можно найти в тебе, глубоко покопавшись. А тут, как специально, эта идея с клипом Брэндана! Настоящий подарок Судьбы и для тебя, и для него!.. Вы оба — Судьба друг для друга, и я лишь просила, я надеялась, что ты передашь для него какие-то другие слова…
-Я уже сказала тебе все, что я думаю о нем. А ты делай с этим все, что придет в голову. Об остальном он узнает сам, если захочет. Я дам ему возможность.
-О, да, я вижу, прежняя Софи Фрай еще жива, такая, какой я себе ее представила! Прости, что напоминаю.
-Ничего, все правильно. Я и сама сейчас только делаю, что воскрешаю ее. Но только без Ли Максвелла. С ним покончено, как бы жаль мне ни было его несчастной жизни. Это жестоко звучит, но он сам выбрал, пытаясь вернуть меня, зная, что я с Ричардом. И я тоже наказана. Ибо, если не суждено мне вернуть Ричарда, мне и жить не зачем.
-Хорошо, я поняла тебя… Тогда удачи тебе, Мишель! И помни, что я всегда на связи, я всегда жду тебя и очень люблю!
-Я тоже тебя очень люблю!
…В тот день я вышла прогуляться и увидела в холле гостиницы, где жили все спортсмены, кучку ребят, что-то бурно обсуждавших. Я поздоровалась и один из них, рыжеволосый Винни, обратился ко мне:
-Мисс Уотсон! Мишель!
-Да?
-Не хотите пойти с нами? А то вы все одна, да одна.
-Вы хотите пригласить меня?! Это приятно! Но куда же?
-Вы как-то говорили, что являетесь поклонницей «Королевского Креста». А как вы относитесь к творчеству Ричарда Тайлера, их знаменитого ударника?
Я едва взяла себя в руки.
-Очень хорошо отношусь.
-У нас есть лишний билет на его концерт в Монреале! У Тайлера большое турне по всему миру, вот и до нас докатился по старой памяти. Когда-то в Монреале состоялся один из лучших концертов «Королевского Креста»… У нас Дик Сэнд ногу сломал на тренировке и теперь никак не сможет пойти. А больше пригласить некого. Из наших никто больше не интересуется. Пойдете с нами?
Я растерялась, чувствуя, как защемило мое сердце. Боже, он здесь, в Канаде, он совсем рядом! Но сидеть в зале и понимать, что я не могу подойти к нему, объятия его почувствовать… Хватит ли у меня сил, что бы просто смотреть на него, слышать его голос и… не двигаться с места?
-Мисс Уотсон? Что с вами? Наверное, сильно устаете? Вы очень много тренируетесь! Так может, вам и вправду сходить с нами, отвлечься, отдохнуть?
-Вам так интересна моя компания? – брякнула я зачем-то. И тут до меня дошло!
— Послушайте, Винсент, зачем вы разыграли все это? Вы же знаете, кто я, клип Брэндана Мастерса видели, а значит, тоже любовались нашим с Тайлером дуэтом!
Вся компания разом смолкла, а Винни опустил голову.
-Простите нас, Мишель! Простите, что так сваляли дурака! Но у нас и вправду есть билет и мы правда хотим вас пригласить! Просто…
-Что «просто»? Просто захотелось посмотреть на мою реакцию? Узнать, правда ли сплетничают, что у нас с Тайлером роман? – я уже еле сдерживалась, что бы не сорваться на истерику.
-Нет! Неправда! – вскричал вдруг Винни. – То есть, да, нам было очень любопытно, но вовсе не в том смысле, в каком вы подумали!.. Всем, кто видел ваш клип, если только они не слепые, сразу же было ясно, что все ваши чувства — это никакая не игра. Но дело не в них, а в вас, Мишель! Мы знаем, кто вы, знаем все о Софи Фрай – мы же фигуристы. А теперь еще и это ваше участие в клипе. Неужели вам не понятно, что вы — настоящая «звезда», а значит, стоит ли удивляться, что у любого нормального человека возникнет интерес к вам и желание познакомиться поближе, пообщаться?! Разве это плохо? Да, я еще раз прошу прощения за эту нелепую попытку вот так зазвать вас на концерт, но ничего другого просто в голову не пришло. Простите, Мишель!
Винни глядел на меня ярко-голубыми глазами, такими выразительными и взволнованными, что я не удержалась от улыбки.
-«Звезда», говорите?.. По правде сказать, я совсем не оценивала себя в таком вот качестве, но раз вы так говорите, попробую поверить вам на слово. Хорошо, я пойду с вами. Спасибо за приглашение. Хотя… Впрочем, вам это не интересно… Когда надо ехать?
-Сегодня в шесть мы выезжаем с базы. До Монреаля недалеко, спокойно доедем.
-К шести я спущусь сюда. До встречи!
И я выскочила на улицу, торопясь остаться одна со своими мыслями и чувствами…
К шести вечера я спустилась в холл, и мы сели в машину. Мне казалось, что за эти несколько часов перед концертом я успела решить для себя, что я буду спокойна, что я, действительно, хочу этого – увидеть Ричарда и не умереть прямо там от тоски по нему, от острого, неодолимого желания все вернуть, быть с ним и никогда больше не расставаться, никогда больше не чувствовать этой боли, сжимавшей сердце. Правда, и передумать уже было поздно – показывать этим мальчишкам мои чувства, мою растерянность мне совсем не хотелось.
-Мишель? Мисс Уотсон! Вам нехорошо? Вы бледны, — заметил Винсент, тронув меня за локоть.
-Вы очень внимательны, Винсент… Не обращайте внимания. Все хорошо. Наверное, я и вправду очень устала.
-Вы готовите огромную программу! Это очень сложно, учитывая, какие сложнейшие элементы вы включили в нее.
-Откуда вам знать? Я же тренируюсь по ночам! — удивилась я.
-Вы живете здесь среди людей, Мишель! Мы давно к вам присматриваемся, помня о том, кем вы были десять лет назад. Как вы это делаете? Я имею в виду вашу «пятерку». То есть, технику я понимаю, но крутить пять оборотов – это что-то запредельное для меня! Просто даже с точки зрения чистой физики. На какую скорость надо разогнаться и на какую высоту прыгнуть??
-Хотите узнать секрет? – рассмеялась я. – А я и сама не знаю! Просто однажды разогналась и прыгнула. Сначала это было четыре, потом четыре с половиной, а потом и все пять… Мне правда трудно объяснить. И прыгать трудно. Я порой… Знаете, да я почти всегда сомневалась, каждый раз сомневалась, что «докручу» все пять. И сейчас я еще ни разу не прыгнула.
-Еще трудно?
Я посмотрела ему в лицо, помолчала.
-Сама не знаю, почему я откровенничаю с вами, Винсент… Но вам я скажу, что я просто еще боюсь. Пытаюсь отбросить все мысли, воспоминания, тупо разгоняюсь изо всех сил… а потом торможу и останавливаюсь. Или просто прыгаю обычный двойной или тройной…
-Вы совсем одна, мисс Уотсон… — тихо произнес Винсент. – С вами работает ваш тренер… Как я понял, он – ваш давний знакомый. Но вы все равно, очень одиноки. Поэтому вам так тяжело избавиться от страха, который вполне понятен. Я слышал, естественно, и о том вашем падении после выброса. Любой после такого испугается!.. Но зачем вам такая сложная программа? Вы же не собираетесь выступать с этим на соревнованиях! Это программа для выступления в ледовом балете, ведь так?
-Все так, Винсент. Вы правы. Во всем, что сказали. Но я хочу понять, на что я способна сейчас. И… хочу сделать что-то такое, что…
-…что выделит вас среди всех, как это случилось с Софи Фрай? Вы хотите блистать, как раньше?
-Слишком честолюбиво на ваш взгляд? – усмехнулась я.
-А почему нет? Почему нет, если так было? Почему не попытаться вернуть свою славу, которая была честно заслужена огромным трудом? Уж я-то могу понять, каким огромным!.. Вы же никого не обкрадываете!
-Вы так болеете за меня?!
-Мы из одного теста с вами, Мишель, как говорят, одной крови… Простите, что я так говорю, что смею ставить себя на одну доску с вами! Но с другой стороны, это ведь так и есть. Я могу прекрасно понять, как вам нелегко приходится. Во всяком случае, в чисто техническом смысле.
-Перестаньте, Винсент! Бога ради! Не надо так высоко превозносить меня. Бог дал мне способности, вот и все. Мы оба работаем на льду, вкалываем оба до страшной усталости. Разницы нет! А то, что я торчу на арене и на тренажерах столько времени, может, и вправду больше, чем кто-либо на базе… Поверьте, это не только честолюбия ради! И даже не столько… Но об этом не стоит. Мы, кажется, уже приехали?
Еще почитать:
«Яман и его семья»Глава третья. «Жизнь». «Когда счастливаяа когда и с трудностями»Глава 36 —
«Яман и его семья»Глава вторая. Продолжение. Судьбы героев начинают сплетаться. Часть 21. —
Глаза цвета карамели — Глава 2. Происшествие
Над нашими головами — Вместе. Книга 3
«
»
