— Мужики, да у меня дочь ее возраста! Смышленая, но такие глупости иногда говорит!
— Как ребенок может руководить деревней? Это же бред. Куда город смотрит?
— Куда делся старейшина Зжинар? Почему баба Млаша не заняла его место?
Вот такие разговоры обычно ходили по деревне, особенно меж охотников. Некоторые из них считали себя выше прочих деревенских. Хотя их лидер при малейшей возможности пресекал подобные настроения, и старался разруливать все возникающие конфликты прежде, чем они доходили до старейшины. Слышала она о них только как о «интересных историях» вечерами в таверне Налина.
А сейчас сомнения в том, что им нужна Ютка, испарились из самой горячей головы. Этому во многом поспособствовали слова и действия бабы Млаши. Они просили, они умоляли. Но злобная старуха-целительница плевать хотела.
А потом еще эта попытка подвинуть власть. Теперь, когда Ютка вернулась, никто не станет спорить, что она старейшина, но и Эзгар уже от своих слов и действий не откажется. Хотел бы может, да не получится.
Ютка кивнула Бонгосу:
— Отлично, — и собралась было подойти к группе, что отправлялась к бобрам, но ее остановил крик молодого Болжа:
— Постой, старейшина! А правда, что тела погибших ты сказала сжигать?!
— Правда! Правда, черт побери! – Ютка совершенно неожиданно для себя взвилась, отдавшись бесконтрольному порыву ярости. – Да! Всех сжигать к чертовой матери! Сжигать и точка! И я не собираюсь это обсуждать с кем бы то ни было! Все тела сжечь! Сжечь дотла! А пепел и золу втоптать в землю! И никаких жалостливых аргументов вроде: «А куда нам ходить цветочки относить»… — и прочее! – она словно взбешенная фурия наступала на решительно настроенного паренька. Однако с каждым шагом Ютки его решимость куда-то утекала, и он делал шажок назад. – Или ты хочешь, чтобы твой отец всю деревню сожрал?! Ты на стороне мертвецов?! Тогда я лично немедленно проломлю тебе голову! Или тебе хочется убить папочку во второй раз?! А?! Потому что именно ты будешь тем, кому придется размозжить череп Логоса, если он вдруг сейчас восстал из-под простыни в твоем доме и принялся есть твою мать и сестер! То есть ты грёбаный урод, которому нравиться мучить своего неупокоенного отца?! Так получается?! Ты больной ублюдок?! Тогда я сломаю тебе хребет, а ноги затолкаю в глотку, мальчишка! Все тела сжечь! Сжечь! И впредь только сжигать! Всем ясно?! – это она рыкнула уже обращаясь к оторопевшим мужикам. – Я не допущу повторения истории с кладбищем! Я сотню раз вам об этом говорила, тупые вы чурки! Сотню раз предупреждала, что ваши предки однажды восстанут и придут отведать мяса своих детей! Много раз говорила! А теперь меня какой-то пацан смеет спрашивать надо ли сжигать тела?! Надо! Надо и точка! Кончено, я сказала! Этот вопрос закрыт и больше обсужденью не подлежит! А психов, которые на столько ненавидят своих отцов, что не желают им спокойной загробной жизни я буду кончать сама! Закапывать и кончать снова! Снова и снова! Пока до вас не дойдет, что в нашем мире могилы должны быть пустыми! ЯСНО?!
