— Что? Тебе? – положил Кэнуэль конверт и облокотился на стол.

— Да, никто не станет тащить ковёр в одну сторону и возвращаться после его продажи с кучей монет обратно. Даже при отсутствии нежити рискованно доверять такую работу кому-либо. Только человеку, которому нужно погасить долг человеку, которому он несёт монеты.

Кэнуэль подставил под щеку ладонь, прижал кончики пальцев к щекам, сел на стул.

— А ведь точно. Тебе же нужно оплатить долг, и свой, и своих товарищей.

— Да.

— А где гарантии, что ты вернёшься, ведь доступ на север будет почти закрыт для меня во время миграции чудищ. И есть шансы, что ты выживешь?

— У Зака и Виктора остались жены в лагере. Если меня не станет, долг придётся оплачивать им. А эти женщины мне не безразличны, поэтому они — гарантия, что я не кину.

Кэнуэль увёл взгляд на свой стол, пустыми зрачками он разглядывал свой стол. Снова открыл тумбочку, порывшись в ней, достал бумаги о долге Зака и Виктора. Расположив бумаги на столе, рассмотрел их.

— А риск – вечный спутник наёмника, поэтому я разрешил вам зарабатывать деньги любыми, даже самыми опасными способами, если у вас есть такие гарантии возвращения — с улыбкой сказал Кэнуэль.

— По рукам?

— Если продашь ковёр за полную стоимость — оплатишь свой долг, и я прощу долг одного твоего товарища в качестве расплаты за доставку, — продолжая улыбаться, ответил Кэнуэль.

— Только, раны всё ещё болят, а дорога опасная. Через сколько вы собираете караван?