— А, Берон, — приветливо махнул Кэнуэль пером, прерывая письмо после точки, — хорошие новости — ковёр стоит полторы тысячи монет.

— Значит, хватит немного оплатить долги других.

— Да, только он ещё не продан, — Кэнуэль отложил перо, — у нас проблема.

— Какая?

Кэнуэль вздохнул, — в любой день лес, в котором стоит наш лагерь, может заполонить всякая нежить из-за начала зимы, поэтому мы переезжаем. А покупатель находится в противоположной стороне, куда мы будем идти караваном, поэтому я не могу сейчас продать ковёр. Вот так.

— В смысле? Лагерь же тут несколько лет стоит, почему в эту зиму нечисть перебирается?!

— Я не знаю, но это точная информация, от надежных источников. Нечисть мигрирует на нас. Скоро этот лес будет заполнен не только бандитами, но и всякой страшной ебалой.

Кэнуэль откинулся на стул, собрал жирные волосы с макушки и закинул их назад, оставив руки на затылке.

— Значит, вы будете заняты переездом.

— Очень жаль, что я сейчас не могу этим заняться, и покупатель сам не пойдёт к нам. Он же не будет на одной дороге идти с ожившими трупами и…прочими?

— И заработать я никак не смогу с вами, потому что вы будете в постоянном караване.

— Да. Охранником каравана я тебя не сделаю, у тебя глаза и пальца нет.

Берон вздохнул. Кэнуэль поднялся со стула, сложил письмо вдвое, после поместил его в конверт.

— Тогда дайте мне доставить ковёр и принести вам деньги.