Тем временем, на этаже ниже, в комнате номер 24 сидели два писателя, в полу мраке. Единственная свеча была зажжена и поставлена на тумбочку возле широкой кровати. По темной комнате ходил Фрэнк; старый пол под его ногами скрипел, и скрип этот сильно надоел Герберту.

— Слушай, ты не мог бы успокоится и сесть? – раздраженно обратился он к своему товарищу.

Тот его послушался, и ничего не сказав, сел на матрац.

— Ты, вместо того, чтобы без толку ходить по комнате, сказал бы, чем мы завтра занимаемся?

— Мы же это уже обговаривали: с утра пойдем на улицу Фоллсмит.

— Только надо выйти очень рано, в часов так пять утра. Ты не знаешь, Мэд спать уже не будет?

— Я узнавал у него сегодня, когда брал нам пиво. Он сказал, что встает в четыре утра, а в половину пятого – двери его гостиницы уже открыты, — ответил Фрэнк, сделав глоток воды из бутылки.

— Это отлично, тогда все в силе, — подытожил Герберт.

Он оперся на подушку и листал маленькие странички блокнота с записями.

— Записей не густо верно? – поинтересовался Фрэнк.

— Записей нормально. Не зря же мы с тобой – писатели. Воспользуемся своим талантом писать красиво и слегка придумывать, для лучшего эффекта.

Фрэнк тихо засмеялся, его примеру последовал и Герберт.

— Зато ты представь, какая книга получится, — мечтательно произнес он. – В ней все будет, мы преподнесем читателю все, лишь бы для ушей его было приятно.

— Это точно, — кивая, подтвердил Фрэнк.