На стук двери отозвался и трактирщик. Его толстое лицо, по крысиному, вынырнуло из-за прилавка, и на лице появилась хитрая улыбка.

Он поднял с пола грязную, покрытую маленькими дырочками, тряпку и кинул ее на полку. После – протер красные ладони, поправил длинную черную челку, еще раз показал свои пожелтевшие зубы, а уже потом обратился:

— Здравствуйте, господа, спасибо, что пожаловали в мою скромную гостиницу, милости просим, всегда.

— Спасибо, ваша гостиница будет нам как никогда кстати, — резво отозвался Фрэнк, облокотившись на крепкое деревянное покрытие стола.

— Вам надо комната, или пришли к нам на обед?

— И то и другое, — кинул Фрэнк, садясь на высокую табуретку.

Герберт уселся рядом, снимая свою черную шляпу.

— Ах, я вас понял, — озабоченно сказал трактирщик. – У нас есть комнатка для вас, как раз вчера с нее съехал один очень давний постоялец, и теперь она свободна, одну секундочку, скоро я к вам подойду, — он поспешно вылез из-за стойки и подбежал к ступеням.

— Марв! Где ты ходишь?! Спустись сюда. (Ах где же его носит!?). Марв, черт бы тебя побрал!

Послышались быстрые шаги сверху. На лестничный проход вышел молодой паренек лет двадцати с горой простыней в руках.

— Ах вот ты где, сразу нельзя было спустится, — широко раскрыв глаза, спросил хозяин гостиницы.

— Прости, Мэд, я не слышал, — грубым голосом оправдывался он.

— Ладно забыли, скажи мне другое – ты в комнате 24 убрал?