– Взбодрись, – он протянул мне термос, – я ведь не вытащу тебя отсюда – ты тяжелый.

– Почему на тебя это не действует? – я отхлебнул большой глоток, за ним второй.

– Привыкание организма. На Птаххетепа оно тоже не действовало, поэтому он умирал так долго и мучительно.

– Что сейчас делаем?

– Фотографируй все стены, а я поищу замурованный проход в хранилище. Джон, покажи ту фреску с Ра и Осирисом.

Мы вошли в комнату с саркофагом, я осветил фонарем две фигуры.

– Это рисовал сам учитель, – гордо произнес египтянин, указывая по очереди на рисунки. – Боги хранили знания в камне, людей же научили делать бумагу и писать на ней, потому что не хотели делиться всеми знаниями с примитивной цивилизацией. Это план гробницы, и вход прямо перед нами. Внизу же путь до библиотеки. Снимай скорее, Джон, сейчас здесь будет огромная дыра.

Сахемхет сел на край саркофага в ожидании, когда я сфотографирую все стены в обеих камерах.

– Я закончил, – крикнул ему.

– Вылезай отсюда! – донеслось в ответ. – Будешь наверху принимать корзины с папирусами.

Я поднимался по лестнице, когда услышал глухие удары молота. Несмотря на истощение, сил у этого юноши вполне хватало для тяжелой физической работы. Неужели неизвестное вещество, которое пропитало каждую клетку его организма, действовало при чрезмерных физических нагрузках подобно адреналиновым энергетикам? Оказавшись наверху, я снял маску и стал ждать сигнала вытаскивать находки. В свете фонаря было видно, как пыль поднимается из шахты. В нос ударил резкий запах свежести, что сразу же захотелось спать.