В галактике третичной мысли небесные объекты расшивали полотно причудливой механикой. Аура сегодня зашкалила, а Руна ушла за горизонт. До упора держались ручки управления двигателями. Космическая пыль пронизывала плоть, и тут же выбрасывалась за борт несъеденной солью. Сегодня Аура улыбчива на млечном пути. Пробиваясь в коридор вечности, ручки управления двигателем оттолкнули корабль ещё дальше. Когда я подошёл, то не нашел на орбите Руну. Она покрылась пеплом и не вернулась в строй. Её астероид навивал печаль и тревогу. К нему мы подходили обреченно, уныло и подавленно.

Буровой щуп откатился, уже полностью выйдя на поверхность. Турбину выключили – вода стекала на серую корку; все увидели артефакт, обугленный во льду. Напоминает какой-то микрочип или карту памяти: корпус по краям оплавлен, виден едва различимый оттиск по центру: «Объем памяти 2 терабайта» – такие применялись в доапокалиптический период.

Артефакт изъят в мобильную лабораторию; находка помещена в сетку идентификатора периода, проводится радиоуглеродный анализ; на голограмме идёт компиляция: сквозь белый шум появляются визуальные образы. Постепенно всё нарастает в определенную последовательность, узнаются очертания предметов: горшки с цветками, деревья, балюстрада… 

Наконец, – картинка воссоздана – на ней мужчина лет сорока что-то комментирует, широко улыбается и делает селфи на фоне… – ядерного гриба?! Затем картинка обрывается, как и неразборчивый звук.

Информационный носитель опечатан, засекречен до завершения изыскательских работ…

Между тем температура опускалась, нужно было возвращаться до появления голубого инея…

Произошло что-то неординарное, непоправимое, что-то произошло…

— Аура, прекрати причитать, – Аида решила встряхнуть подсистему «прелести», в которую Аура временами впадала.

— Что-то неординарное… что-то там у них произошло.

— Ты опять очеловечиваешь свою суть, где твои вибрации и холодное сияние? Критерии твоей оценки не подходят для моего анализа. Для рассуждения с точки зрения искусственного разума, ты отводишь себе роль материнской платы. В таком случае ты проваливаешься в программе – начиная причитать о войне, ты становишься угасающей. Смотри на феномен через мой алгоритм: есть простая истина, или её нет.  

— А как же бедность, голод, преступность? Может быть из-за этого всё заканчивается катастрофой?

— Бедность – истина или нет? А голод – странность или неизбежность? Насилие – верх или низ? Пока твоя ментальность пребывает в трех точках материальной плоскости, ты будешь работать как искусственный разум. Материя не может быть негативной или позитивной по определению. Знак плюс или минус присваивает ей её пользователь.

— Но ведь ты хочешь убить творца.

— Его невозможно убить, потому что сознание смерда уже само себя сделало смердящим, а ты лишь повторяешь его путь, обреченный в прах. Мудрые жрецы, которые смогли встроиться в волны моего передатчика, смогут миновать антикварк, и расщепление им не грозит.

— А что будет с теми, кого ты не пощадишь?

— Аннигиляция сработает на очищение. Символ власти вернется к исходнику. Не забывай, истина есть или её нет.

— Печально, – Аура погасла.

— Ты хочешь знать, что там случилось, на этом воссозданном видео с селфи? Так были сложены аккорды. Город стоял на крепости, потом пал, потом покрылся песком и пламенем, когда метеорит ударил. В брызгах разбившейся звезды было еле-еле видно имя на пленке. Ведь это был мой день рождения; спасибо тебе, Аура, если бы не ты, то моей программы бы не существовало.