Руки перемещались к промежности, Глеб больно сжимал ее попу и пытался повалить Яну на кровать. Яна забыла, зачем пришла, что и кому хотела доказать. Ей было неприятно, плохо и гадко. Найдя опору в груди Глеба, Яна оттолкнула его и отвернула голову, избегая нового поцелуя.

– Нет, я не хочу, – сказала она.

– В чем дело, красотка? У меня есть гондоны, не переживай.

– Мне поебать. Я не хочу и все.

Яна попыталась встать, но Глеб уперся в кровать и не дал ей этого сделать. В его темных глазах рядом с возбуждением мелькала и злость. Жилы на шее напряглись так, что, казалось, сейчас порвутся. Недопонимание между ними раскалилось до предела. Вместо агрессии, ответной злости, Яна почувствовала проблеск вины. Зачем она вообще все это сделала? Не нужно было его дразнить, обманывать и давать надежду. Глеба ей не стало жаль, Яну накрыло осознанием собственной тупости.

– Нет, детка, так не пойдет. Ты знала, куда ехала, решила наебать? Я нормально вложился в тебя и баблом, и временем, не ломайся.

Рывком Глеб притянул голову Яны к себе и снова поцеловал, она сомкнула губы и попыталась освободиться.

– Нет! Отъебись!

– Ну не хочешь сейчас, значит в процессе захочешь. Лежи, блять, ровно, – Глеб навалился на Яну всем телом.

– Ты что, блять, делаешь?! Я сказала нет!

Попытка впиться в нависшее над ней лицо Глеба провалилась: он придавил ее руки к матрасу, затем резким движением задрал топик, оголив грудь Яны.