Когда он ушел после секса, чтобы напиться в баре, он не думал о Яне. Не было ни мысли о том, что она чувствует, что делает и насколько сильно переживает. Леша погрузился в себя, столкнулся с собственными обвинениями и оправданиями. Признать влюбленность было сложно, на это потребовалась не одна бутылка. После глубокого психоанализа лучше не стало. Абсурдность была во всем: в ее возрасте, статусе и стечении обстоятельств. Как бы Леша не пытался напомнить себе, какой невыносимой бывает Яна, перед глазами раз за разом всплывали картинки ее голого тела. Леша зажмуривал глаза, чтобы переключиться к здравому рассуждению, и ругался матом.

Даже если он облажался по крупному, запав на ту, от которой стоило бы чертить круги мелом, еще можно было остановить неизбежное. В любом случае Леша в это верил. Если приложить все усилия и остановиться, один секс не сможет испортить все окончательно. Да, теперь в голове постоянно будут мучительные воспоминания, сокрушающее чувство вины, все же он не повторит ошибку.

Вполне себе уверенный он вернулся домой. Леша всегда был решительным, он вгрызался в свои убеждения и не сгибался даже при сильном натиске. Только он забыл с кем имеет дело. Не удивительно, что Яна не побежала рыдать после его отказа, не зарядила в него посудой. Она игнорировала его решение, также как ее решение игнорировал он. К затяжной войне Леша был готов, он знал, что задушит ее своим терпением, но Яна вновь пробила брешь в обороне. Не гнушаясь самыми низкими способами привлечения внимания, она дергала за ниточки его самообладания. Потребовалось время, чтобы привыкнуть к ее едким сексуализированным фразочкам, с вызывающей одеждой было сложнее.