Лишь среди ночи Яна решилась подойти, она постучалась к Леше и просунула голову в щель.

– Спишь?

– Нет, – донесся голос с балкона.

Яна прокралась и увидела, как он выбрасывает окурок. Не то Леша не хотел выходить к ней, не то вообще выходить, поэтому сел на пол прямо на балконе и уставился на Яну. Медленно, словно тестируя его границы, она подсела рядышком. Молчание затягивалось, Яне потребовалось время, чтобы впервые в жизни сказать Леше:

– Извини, я такой хуйни наговорила. Это все вранье про ненависть и про то, что ты хуевый. Ты самый охуенный чувак на свете, а я бываю конченной сукой, знаю.

– Да забей, – выдавил Леша, видимо, не ожидавший такого поворота.

– И спасибо. Я ни разу не сказала этого, но я, правда, благодарна, что ты не бросил меня и не сдал в детский дом.

– Вот твои билеты, – протянул Леша бумажки. – Я тоже погорячился, извини.

– Сходишь со мной? – заметно оживилась Яна и устроила голову на плече Леши.

– Я думал, что захочешь сходить с друзьями.

– У меня нет друзей.

– У тебя нет друзей?

– Есть пара одноклассников, с которыми можно поговорить, но это не друзья, так, хуйня. Они все тупые, нихуя не различают метал и рок.

– А твой парень?

Яна надула щеки и показательно рассмеялась.

– Нет у меня никакого парня. Этот Никитос ну такое, – скривила она лицо еще больше. – Ну такое. Мы даже не сосались ни разу. Он немного лучше остальных, но тоже тупой. Дэт-метал минут пятнадцать послушать может. Мне его жалко, у него мозг расплавится от такого музла. Так че сходишь со мной?