Так это было или нет – неизвестно. Был ли виконт с сопровождением или доверял своему северу? Был ли Берит охвачен порывом помощи ближнему или просто оказался рядом? И в лошади ли было дело – знает лишь Луал.
Но тем же вечером Берит объявил своей семье, заговаривая сам, что делал редко:
–Я уезжаю на службу к виконту Саллесу.
Это заявление произвело фурор. Отец нахмурился по привычке, братья и сёстры позамирали, мать всплеснула руками. Никто из них даже близко не был знаком с прислугой Саллеса, чего уж говорить про то, чтобы попасть к нему на службу?
–Врёшь? – спросил отец с безнадёжностью.
Берит помотал головой:
–Виконт Саллес берёт меня на службу.
–Слава Луалу…– выдохнула мать, ещё не веря в счастье.
И снова, что взыграло в виконте? Милосердие? Или то северное, более простое отношение господ к тем, кто ниже их по происхождению? Или то было тщеславным желанием поскорее отметиться добрым делом?..
Так или иначе, но Берит – нескладный мечтательный юноша попал в новую жизнь. Он действительно сделался прислугой, и пусть обязанности его были простыми: приносить почту виконту, сопровождать его в конных прогулках, Берит был счастлив, потому что впервые он был с собеседником.
Да, виконт Саллес отличался некоторыми взглядами, которые расстроили бы его отца, потому он научился с ранних лет молчать, теперь же мог беседовать с Беритом, вернее, высказывать свои накопившиеся монологи, без всякой опаски, что на него донесут. Берит больше слушал, заражался идеями виконта, находя удивительный отклик в себе в каждом слове своего господина, изредка позволяя себе редкие замечания.