Маара к зимнему сезону затихает: закрывает безумные свои ярмарки, выгоняет часть уличных музыкантов, шутов и поэтов прочь из своей столицы, на новый заработок, и готовится к снежному сну. Конечно, будят её зимние праздники, их зимою аж два: день явления Луала и день Шестого Ангела Его. В оба эти праздника жители Маары веселятся, угощают друг друга сладкими пирогами, слушают проповеди жрецов и стараются провести этот день на площадях и улицах, а не сидеть дома, да и погода, повинуясь празднику, потворствует этому.
В день же Шестого Ангела Его добавляется ещё одна традиция – жители Маары обмениваются друг с другом мелкими дарами: ленточками, кусочком пирога или банкой засоленных яблок Маары, которые, как известно, так кислят, что есть их в первозданном виде можно только в голодном отчаянии. Хозяйки, конечно, приноровились быстро – и сушат яблоки, и перемалывают их до кашицы, и солью засыпают – словом, исхитряются, как умеют исхитряться только хозяйки, лучше других знающих цену каждой монете.
Каждый зимний сезон затихает Маара, чтобы на пару деньков встряхнуться смехом, оторваться от будней – так было с года её основания, так будет до самого её падения, и ни один переворот не изменит этого.
О той ночи ещё не говорят, а если и решаются – то шёпотом. Потому что брат короля – принц Мирас, хоть и сплёл свой заговор против брата, руководствуясь благом народным, пока дальше эфемерности этого блага не зашёл. Конечно, братоубийство – грех, страшный грех, и отмывать его теперь уже королю Мирасу (да будут дни его долги) перед Луалом, но знает история Маары и преступления пострашнее, как, например, кровопролитную войну королевы Элеоноры со своей дочерью – Бруаной. Бруана взошла на престол с твёрдым намерением избавиться от опеки матери, а Элеонора, прознав об этом, начала переговоры со своим племянником, который не имел права на престол при жизни Бруаны…
