Это потом, кончив шествие, Мирас призовёт своих верных соратников и потребует полного отчёта по этому делу, но народ увидит одно: король не боится смерти, а значит – сам Луал хранит его.

            Но всё это будет потом, а пока Берита, скрутив с лёгкостью, волокли к здание Трибунала, подпинывая его для успокоения своих душ.

***

–Зачем вы это сделали? – Берита допрашивали двое: мужчина и женщина. Женщина сидела за столом, и, хотя лица её Берит из-за заплывшего от удара глаза почти не видел, он всё-таки разобрал молодость черт и непомерную усталость.

            Мужчина стоял у окна и в допросе почти не участвовал, позволяя женщине спрашивать самой.

–Он зло! – отозвался Берит, закашлялся, сплёвывая тоненькую струйку крови. Его ещё не пытали, нет, так, слегка побили за намерение и попытку сопротивления, но Берит досадовал на боль и чувствовал себя отвратительно, ему казалось, что вся несправедливость мира сошлась здесь, в нём, в ноющей челюсти, в заплывшем глазу… – Он должен умереть. Он должен…

–Ещё разок, – спокойно заметил мужчина и кто-то, стоявший за спиной Берита, подошёл к нему, грубо схватил за шею и приложил прямо к столешнице лицом. Хрустнула, ломаясь, переносица, боль заполнила весь мир Берита, он почувствовал, как рот наполняется кровью.

–Мне теперь всё переписывать! – расстроено обронила женщина, шелестя над уплывающей головой Берита бумагами, – ну сколько ж можно-то?