Я сидел за своим любимым пианино. С детства тетка учила меня игре. Мои тонкие пальцы бегали по клавишам, воспроизводя бессмертные произведения классиков. На пианино стояла в фужере кроваво-красная роза (мой любимый цвет). Как я люблю прекрасное! Откусив кусочек шоколада с начинкой из кровавого ликера (только я знал подпольный магазинчик, где можно было приобрести столь утонченные вамп-сладости), я снова заиграл на пианино.
Послышался шум, кто-то вошел, откинув дверь ногой. Я услышал раздражающие меня шумы и обернулся, прекратив игру. Я увидел, как в зал вошел Гэбриэл, таща за собой слой пыли и грязи, который волочил за собой связку кольев, царапающих паркет. Удивлению моему не было предела.
     — Послушайте, — сказал я, — я не знаю, из какой деревни вы к нам прибыли, но ведете себя, как человек самого низшего происхождения.
     Гэбриэл ощетинился. Он побежал ко мне и заехал кулачищем по роялю. Роза подпрыгнула вместе с фужером, вместе с ней подпрыгнул и я на своем стуле.
     — Как ты смеешь заикаться о моем происхождении! — закричал Гэбриэл. — Ты меня даже не знаешь! — он брызгал слюной так, что заплевал мне лицо. Я промолчал, чтобы только он поскорее убрался.
     Гэбриэл схватил веревку и потащил за собой связку кольев, как на санях, оставляя на чистеньком блестящем паркете кучу пыли и грязи. Я был вне себя от возмущения. Первым делом я достал носовой платок, чтобы вытереть заплеванное лицо. Сам черт послал мне этого омерзительного, тупого и наглого увальня! Боги, что мне делать!
     Я вспомнил, что к вечеру приглашен в один модный элитный салон для игры на пианино. Нужно хотя бы пару часов поупражняться. Смерив свой гнев, я снова заиграл.
Бессмертные классики немного отвлекли мой воспаленный, сходящий с ума, мозг.