Через минут двадцать я, наконец, оторвался от окошка гаража и вновь попробовал собраться с мыслями. Красивый дом, красивая машина, красивая жизнь… откуда всё это? В голове кружились десятки разных версий. Одна безумнее другой. Впрочем, в нынешнем состоянии я был готов поверить во что угодно. Здесь явно не обошлось без какой-то чертовщины. Может, я попал в параллельный мир и случайно занял место своего более удачливого и перспективного двойника? Может, я вчера по пьяни повстречал джина из бутылки или золотую рыбку? Может, мы вообще живём в матрице, и моё появление здесь – лишь небольшой сбой программы. Сейчас прилетит агент Смит и всё вернёт по своим местам. А, может, у меня того… белая горячка или запущенная форма шизофрении? Кто я вообще на данный момент? Может быть, я – это уже вовсе не я. Стоп… хватит! А, может, всё не так плохо, как я думаю? А если допустить, что кто-то, наконец, научился перемещаться во времени? Этот “кто-то” затем отправился в прошлое и изменил мою жизнь в лучшую сторону. Вот только – зачем? Неужели в прошлом у него не оказалось более важных дел? Вместо того чтобы пристрелить Гитлера или открыть Америку раньше Колумба, он зачем-то принялся исправлять судьбу такого никчемного неудачника. Хотя, почему бы и нет? Может, у этого “кого-то” на мой счёт имелись особые планы, которые я пока просто не в силах разгадать. При всех своих неувязках, версия о пространственно-временных прыжках казалась мне тогда даже менее бредовой, чем все остальные. Ведь ещё дедушка Эйнштейн в своей Теории относительности, вроде, доказал, что путешествия в прошлое не противоречат науке и здравому смыслу. А ещё в защиту этой версии у меня имелся один веский аргумент. Мир вчера действительно изменился… пусть даже совсем чуть-чуть. Пускай, это не затронуло глобальную историю, а лишь слегка подкорректировало мою собственную прошлую жизнь. Вчерашний день был вовсе не таким, каким я его запомнил. Об этом ясно свидетельствовало моё лицо. Почему на нём нет ни единого синяка или царапины? Выходит, вчера вечером я вообще не приставал к той девушке в полосатом шарфе, не вылетал лихо из автобуса, и на всей скорости не приземлялся физиономией об асфальт.