— Блять, надо же желание загадать, ну вот, — удрученно и панически говорю я, когда после выступления того-самого звучат куранты. — С бумажкой.

— Будет новый способ. Просто выпьем, подумаем о желании, и скрепим это дело.

— Как скрепим?

— Думай, нет времени!

И черт, я чувствую эту детскую панику, когда ты не успеваешь написать всё, что желаешь, когда куранты бьют уже 10, а ты только её сжигаешь, и то не до конца, бросаешь в пузырящийся стакан, и еле успеваешь выпить, съедая чуть ли не весь листок.

Я закрываю глаза.
«Море. Звёзды. Выбраться из старой кожи».
Впервые настолько честное.

И, не открывая глаз, чувствую его губы на своих.
Этот поцелуй сразу ощущается чем-то волшебным и сюрреалистическим, будто я попала в параллельную Вселенную.

Столько в нашем поцелуе было одичавшего и странного, что мне было понятно — встреться мы при других обстоятельствах, задержавшись друг с другом дольше, чем на секунду, мы бы друга друга убили сверхновой.
Может, это и к лучшему, что мы больше никогда не встретимся.

Я открываю глаза и оказываюсь уже в новой реальности. Лифт снова начинает скрипеть и через секунду спускается вниз.

Новый год ощущается впервые так, будто я оказалась действительно без кожи, чтобы нарастить новую, и я могу вдохнуть.

Я думала, что он будет смотреть на меня так, будто ему это ничего не стоило — так, очередное приключение.
Но выходя из лифта, он вдруг схватывает меня за руку и въедается.
Я боюсь, что он позовёт меня с собой, потому что я бы согласилась.
И на секунду я вижу, что это могло бы произойти. У этого могло бы быть продолжение, если бы сошлись звёзды. Но я больше никогда не вернусь в этот подъезд, а он говорит лишь: