Я молчала, растерявшись всей этой ситуацией, тем, что Влад торчал здесь, и я не могла почувствовать его СВОИМ. Он, как будто, стал каким-то чужим, совсем не тем, каким я его знала. Но возможно, то были только мои нервы. Я начинала злиться и не понимала, почему, в конце концов, нельзя было встретить Симосаву в униформе компании? Что в этом такого? Платье мне нравилось, но сейчас, в этой искусственной суматохе оно казалось мне ненужным, дурацким и претенциозным одновременно. В общем, хотелось мне смыться отсюда куда подальше, вернуться в свое отделение объявлений рейсов и никогда не слышать больше ни о Симосаве, ни о Японии. И пусть это лишь нервозность, волнение, усталость от суматохи. Все равно! Достали!!

Но я шла и садилась в машину, нисколько не радуясь восхищенным взглядам Влада, бросаемым в зеркало заднего вида. Юлия Павловна по телефону докладывала Петровичу о проделанной работе, а мне день казался бесконечным. Хотя, до рейса Симосавы осталось всего ничего, а мне еще надо было погладить платье и одеться уже окончательно, подправить прическу. Ничего не хотелось!.. Но, конечно же, мне пришлось все это сделать в одной из комнат отдыха для пассажиров задержанных рейсов.

…Через большие окна я видела, как заходил на посадку этот самолет. Я не могла знать наверняка – в небе над Андреевском садилось и взлетало несколько самолетов, но когда я его увидела, я вздрогнула и просто поняла, что это он. И в тот же момент в комнату вбежал Влад, который так и крутился здесь, решив проводить меня на встречу Симосавы. Мне этого совсем не хотелось, но сил возражать у меня уже не было.