— А я чаю всё-таки сделаю! — громким шёпотом пролепетала девушка и скрылась за углом коридора. Женщина осторожно ступила на порожек, ведущий в длинный узкий коридор, и прошла в просторную гостиную, остановившись у винтовой лестницы. Вмиг её память вспыхнула яркими волнующими кадрами из прошлого, обнажив детские воспоминания, как трухлявые кости, давно томившиеся в шкафу. Недавние свидетели произошедшего с хозяином квартиры — настенные часы и огромный камин — выглядели очень грузно и мрачно. Мерный звук маятника уже не звучал так успокаивающе, а камин зиял пустой и голодной дырой в стене, ожидая, когда его огненный язык красиво и властно охватит новую порцию берёзовых поленьев. Женщина присела рядом с камином и протянула руку, на мгновение почувствовав мнимое ароматное тепло, и… воспоминания всё-таки захлестнули.
— Вот вы где! — Серафима вздрогнула и быстро убрала руку. — Ваш чай сейчас остынет, присаживайтесь! — Девушка проворно поставила на читальный столик серебряный поднос с двумя фарфоровыми чашечками. На одной из них витиеватым золотистым почерком было выведено её имя.
— Забавно… — Женщина взяла чашечку в руки и провела пальцами по гравировке. — Я думала, что здесь забыли моё имя…
— Почему же? — встрепенулась юная особа. — Григорий Петрович берёг её для Вас как зеницу ока! Всё ждал, когда Ваши пальчики коснутся её вновь.
— Вот как… — Серафима аккуратно поставила чашку на поднос и внимательно взглянула на девушку: — А Вы давно работаете в доме моего отца?