— Анакин – еле  слышно  вылетает  из  ее  спящих  женских  аленьких  губок – Любимый.    

— Асока – она  слышит  в  ночной  темноте – Где  ты, Асока?     

  Асока  открывает свои  глаза  и  соскакивает  на  своей  постели. Этот  идельно громкий  звучный  и  знакомый  голос  выдяргивает  ее  из  ярких  красивых  сновидений.

— Анакин – она, снова  произносит  негромко – Анакин, где  ты, Анакин?              

  Асока  крутит  своей  с  полосатой  леккой  по  сторонам  головой, высматривая  в  темной  комнате  того, кто  назвал  ее  имя.

  Она  непоняла,  откуда  это  раздалось, но  голос  был  четким  и  хорошо слышимым. Это  был  голос  Анакина  Скайуокера.

  Она  подошда  к  приоткрытому  окну  с  дверями  в  своей  выделенной  ей  комнате  жилища  Рам  Коты  и  на  сам  балкон.

  Асока  посмотерла  на  ярко  горящие  в  ночном  небе  звезды  и  на  красную  кровавую  Янина  луну  Яуллу.           

— Асока – снова  раздалось  в  темноте  и  где-то  рядом  с  ней.

— Анакин  — она  произнесла  негромко  тому  знакомому  ей  голосу.

  И  тут  же  почувствала, как  кто-то  коснулся  ее  полуголое, в  одной  ночной  полупрозрачной  короткой  ночной  рубашки  из  Бессаилйского  белого, почти  невесомого  шелка  тела. Сначала  ее  под  той  рубашкой  голые  в  кофейном  отливе  нежной  женской  бархатистой  кожи  плечи, опускаясь  вниз  очень  медленно.

  Асока  замерла, от  такого. Это  было  так  приятно  и  неожиданно, что  она  закрыла  свои  синие  очаровательные  глаза  и  даже  немного  назад  запрокинула свою  с  полосатой  двойной  Леккой  голову  Тогрута.