— Атолай! – она, роняя  свои  горьекие  слезы  по  всем  своим  потерям, произнесла  ему – Атолай!

  Асока  хотела  кинуться  тому  на  шею, но  понятие  того, что  он  призрак  и  уже  не  из  мира  живых  останавливало  Асоку  Тано.

— Я  могу притронуться  к тебе, Атолай?  — она спрсоила  его.

— Если  сможешь, ощутить  меня, тогда  можно  — он  приознес  ей  и  протянлу  сам  свою  правую  ей  руку.

  Асока  протянула  свою  левую  ему  руку  и  попыталась  коснутсья  его  руки  и  раскрытой  вверх  ладони  своими  кончиками  пальцев. Но, рука  не  ощутила  ничего. Пальцы, просто  проскользнули  сквозь  его  ладонь  и  кисть  раскрытой  руки. Лишь  легкое  некое  покалывание  как  от  тока  слабого  воздействия  разорванной  электропроводки  ощутила  она  в  кончиках  своих  пальцев.

  Она  подошла  еще  ближе, и  ее  потянуло  к  нему. К  его  лицу  и  его  губам. 

— Прости  меня, Атолай – она  произнесла  ему — Я  тогда  сама  не  ведала, что творила. Я  была  молода  и  горяча. А  еще  порой  безрассудна. И  иногда,  признаюсь, даже  глупа. Я  не  рассмотрела  то, что  должна  была  увидеть, Атолай. Прости  меня, если  сможешь  простить.

— Я  ни  в чем  тебя  не  виню, Асока  любимая – он  произнес  ей  именно  так – В  том, что  тогда  произошло, есть  и  моя  вина.

— Я  подвела  Анакина  и  погубила  тебя —  она  произнесла  и  заплакала  — А  вот теперь  еще  потеряла  своего  падавана  Эдри  Ван-Вайена. Он  так  был  похож  на вас  обоих.