-Это было лето… Одно очень давнее лето, когда мне было лет восемнадцать… — она глядела в глаза Берту, и ему стало не по себе от ее взгляда, полного горечи, еле сдерживаемых слез и какой-то пугающей решимости. – Я тогда попала в один очень красивый дом, окруженный розами, садом и лугами… Там было много гостей, они веселились, пили вино…

-Может быть, празднование Рождества натолкнуло вас на такие воспоминания? – вклинился доктор Прайс.

Она даже не посмотрела на него.

-Не знаю, доктор… Простите… Там я встретила человека, которого полюбила так сильно, что жизни было не жаль за его любовь! Только я ошиблась, сглупила и… едва не заплатила этой самой жизнью… Правда, и любви не получила.

-Вас кто-то сильно обидел? – осторожно спросил доктор Прайс. – Вы кого-то теперь ненавидите? Вас пугают эти воспоминания?

-Нет, доктор. Вовсе нет! – она утерла выступившие слезы. – Все совсем не так… Боюсь, что я вспомнила все это, потому что, по-прежнему люблю этого человека. Очень люблю!..

Ее голос предательски дрогнул.

-Только… То, что я вспомнила, не может его порадовать, не может осчастливить, как не обрадовало тогда… Думаю, он не должен ничего знать.

Берт уронил взгляд, вздохнул и снова поднял на нее глаза.

-Но этот человек и не узнает ничего, если вы не найдете его потом и не расскажете, — заметил доктор Прайс.
 И тут Берт подскочил  с кресла и, сев рядом с гостьей, обнял ее за плечи.