— А почему Беллор сказал, что в твоей особенности виновата Касиэра?

— Она — моя мать.

— Как мать? — девушка была ошеломлена. — Почему тогда она сама вас не воспитывала, а отдала этому чудовищу?!

— У Падших детей воспитывают отцы, Ната, — Сандал угрюмо вздохнул. — Женщины их только рожают.

— Весело, — протянула девушка, став ещё серьёзней. Потом спросила: — А что за Ориэль такой? Тебе известно о нём что-нибудь?

— Нет.

— Послушай, — Натаниэль немного смягчилась и присела рядом с парнем на краешек дивана. — Я так и не поняла… Лайла, она…

— Она упала, — Сандал опустил голову и закрыл глаза. — Не смогла этого пережить… У неё тоже была Свободная воля… Лайла взлетела и… сложила крылья.

— Прости! — пискнула девушка, беря его за руку, а другой — растирая слёзы по щекам. — Мне так жаль, Сандал! Так жаль бедную Лайлу! И тебя тоже!

— Глупая ты, Ната! — с досадой заметил парень, обняв рыдающую девушку и прижав к себе. — Меня-то что жалеть? Лучше подумай, как теперь себя спасать. Они ведь не шутят.

— Они ничего не сделают, пока на мне Рамистар! — всхлипнула Натаниэль.

Сандал неожиданно оцепенел, затем резко отстранил Нату от себя и уставился на камень на её груди.

— Что? — не выдержала блондинка, заметив, как помертвело его лицо.

— Рамистар! — выдохнул парень, сверля взглядом камень. — Я больше его не чувствую! — он потянулся к цепочке и, помедлив, осторожно прикоснулся к оправе. — Твою мать! — вырвалось у него с такой яростью, что Ната подскочила. Сандал сжал в пальцах камень, затем застонал и закрыл руками лицо. Почти минуту сидел так не шевелясь.