В домике стрелочника Лаврентий Передонцев выпил, обливая куртку на груди, кружку воды из ведра, стоявшего на табурете сбоку от входной двери в комнату.
– Так кто ж ты такой на самом деле? – стрелочник усадил Передонцева за маленький столик, который когда-то позаимствовал из купе спального вагона, попавшего в аварию на переезде.
– Дэвэкерт. Я ищу смысл жизни, – ответил Лаврентий, и черные глаза его посмотрели прямо в черные глаза стрелочника.
– Нашел?
– Пока нет. Он у всех разный.
– Куда теперь путь держишь?
– К своим родителям. У них завтра золотая свадьба, – ответил Лаврентий.
– Зятек мой вот-вот приедет. Он автобус местный водит. Он подбросит тебя до города, – сказал стрелочник и зажег фитили керосинки под кастрюлькой. – У меня с обеда остались щи. Будешь? – и принес из кухни тарелку, половник и деревянную ложку.
– Как дела? – вошел в комнату и спросил мужчина лет тридцати явно склонный к полноте. Серая рубашка плотно обтягивала его круглый живот. Легкая одышка и запах табака выдали в нем курильщика.
– Вот зятек мой, – неестественно обрадовался стрелочник.
– Кто этот лось, а?! – хамовато спросил водитель автобуса и приблизился к Передонцеву, отвернувшемуся к окну.
– Он едет к своим родителям, – объяснил стрелочник. – Подвези, его в город, – загасил выдохом огонь керосинки и половником вычерпал щи из кастрюльки в миску.
– Подожди в автобусе! – приказал водитель, сдернул Передонцева с табурета за рукав куртки и уселся на его место. – Дай хлеба!
Стрелочник исчез на кухне, а Лаврентий Передонцев вышел из домика, осмотрелся по сторонам – степь да степь кругом, только на западе виднелась полоска леса. Потом он поднялся через открытую переднюю дверь в пустой салон запыленного «ЛАЗа» и опустился на сдвоенное сидение.
В это время водитель дохлебывал ложкой щи и сердился на стрелочника, который мыл на кухне кастрюльку в раковине:
– Почему не вызвал оперативную группу?! Вдруг это беглый зэк?
– Вряд ли, – откликнулся стрелочник. – Нет у нас поблизости ни тюрьмы, ни зоны.
– Ладно, – смилостивился водитель, вылизал миску, взял с настенной полочки пачку сигарет. – Бывай! – и быстро вышел из комнаты.
В кабине автобуса он вытащил из-под сидения наручники и объявил:
– Уважаемый, не вздумай сопротивляться! Грохну, глазом не моргнув! – достал из заднего кармана брюк маленький плоский пистолет
– Я – дэвэкерт! – откликнулся Передонцев, закатал правый рукав куртки, рубашки и показал клеймо.
– Рот закрой! Руки давай! – потребовал водитель. – Я – капитан полиции!
– Капитан, в чем твой смысл жизни? – спросил Лаврентий машинально.
– Ловить таких мутных людишек, как ты!
– Я – дэвэкерт! Я ищу смысл жизни! Не трогай меня!
– Вот я и помогу тебе найти не только смысл жизни, но и срок! Руки давай!
Лаврентий Передонцев стремительным и точным ударом кулака в кончик подбородка нокаутировал водителя, а потом отволок его к углу домика.
– Что случилось?! – удивился появившийся на крылечке стрелочник с красным флажком в руке.
– Он плохо себя вел! – откликнулся Лаврентий, вернулся в автобус, на водительское сидение. Ключи торчали в замке зажигания.
Склонившийся над открывшим безумные глаза водителем стрелочник боковым зрением увидел, как автобус переехал через рельсы и помчался по шоссе к полоске леса.
 
ГЛАВА 10
 
В вечерних сумерках, не пригодных для чтения книг, Лаврентий Передонцев остановил автобус на малолюдной городской улице, вылез из кабины и, посматривая на светившиеся окна отдаленных домов, вошел в гостиницу.
В освещенном лампами дневного света вестибюле сидела за столом администратора крашеная блондинка.
– Хочу номер, – сказал Лаврентий.
– Паспорт, пожалуйста.
– Вот мой паспорт, – Лаврентий показал клеймо на правой руке.
 – Третий этаж. Номер тридцать два, – блондинка сменила приветливый взгляд на тревожный и положила на стол ключ с брелоком. Меньше часа назад она получила ориентировку с приметами преступника – и вот преступник перед ней. Мыском туфли она нажала кнопку в полу – послала сигнал тревоги в дежурную часть отделения полиции.
– Спасибо, – Лаврентий взял ключ и двинулся к лифту.
Одноместный номер оказался с телевизором, с холодильником, с баром.
Лаврентий Передонцев заказал по телефону внутренней линии дежурное блюдо из ресторана и прошел в ванную комнату. Там он быстро побрился одноразовым лезвием, принял душ, надел халат, а кроссовки, носки, рубашку, охотничий костюм бросил возле мусорного ведра.
Выходя из ванной комнаты приободренным, Передонцев едва дверью не сшиб с ног официантку с тележкой.
– Извините, – сказал он, прошел в комнату и прилег на кровать.
Следом за официанткой в номер вошел средних лет коротконогий полицейский невысокого роста.
Под вопросительным взглядом черных глаз Передонцева он дождался, когда официантка поставит на стол еду и исчезнет вместе с тележкой из номера, а затем представился:
– Старший оперуполномоченный Дроздкин, – предупредил: – Не сопротивляйся. Не я, так кто-нибудь другой тебя поймает. В городе объявлен на тебя розыск.
– Тут какая-то ошибка. Я – дэвэкерт, – поднявшись с кровати, Лаврентий сел в кресло за столик и выставил перед собой согнутую правую руку с клеймом квадратуры круга и цифрой 18. – Я ищу смысл жизни, а сейчас я буду есть, – сделал бутерброд из антрекота и хлеба, откусил и зажевал солидный кусок.
– Ты на железнодорожном переезде вырубил водителя и угнал автобус с маячком и прослушкой разговоров пассажиров. Тебе светит червонец. Водитель автобуса – капитан полиции – отвозил бригаду строителей, среди которых по оперативным данным были террористы.
– Так уж получилось, извините, – минералкой запив проглоченный хлеб с мясом, произнес Лаврентий и засунул остатки бутерброда в рот.
– Заканчивай с едой, поехали в отделение, – усталым голосом произнес Дроздкин, плюхнулся в кресло рядом с тумбочкой под телевизором,  забросил ногу на ногу. В его темно-карих глазах проявилась скука.
–– Давай разбежимся в разные стороны? – предложил Лаврентий и вытер губы салфеткой. Он всегда считал, что глупо драться, если можно договориться.
– Заплати мне за потраченное на тебя время, тогда разбежимся, куда захочешь, – сказал Дроздкин и разоткровенничался: – Я устал от службы. Я устал от насилия. Я устал от жестокости. Я устал от службы, будь она неладна… Мне нужны деньги на жизнь, пока не найду новую работу.
– Но у меня нет денег.
– Если я нажму эту кнопку, – Дроздкин разжал пальцы правой руки, и на ладони оказалась коробочка с желтой кнопочкой, – сюда влетит группа захвата. Тебе это надо?!
– Нет. Но у меня нет денег. За меня везде платит Лев Сергеевич Чарустин, слышал о таком человеке?
– Он умер, – сказал Дроздкин. – О его смерти то и дело передают по всем каналам, – и пультом включил телевизор.
И действительно, после минутного отчета о военных учениях миловидная грудастая дикторша сообщила с экрана:
– Сегодня, на семьдесят первом году жизни скоропостижно скончался Лев Чарустин – бизнесмен и меценат, трижды награжденный орденом …
Опрокинув столик, Лаврентий вскочил на ноги, выдернул из розетки шнур телевизора, заметался по комнате и забормотал:
– Что теперь делать?.. Что же теперь делать?!
– Теперь слушай меня! – Дроздкин несколько раз хлопнул ладонью себе по колену. – Заплати мне, и я помогу тебе исчезнуть из города. У меня знакомый машинист скоро погонит скорый поезд на Урал. Я попрошу, он возьмет тебя с собой.
– Мне как раз на Урал и надо, – Лаврентий остановился посреди комнаты.
– Так договорились: ты мне деньги – я тебе свободу?! – серьезно спросил Дроздкин, поднимаясь с кресла.
– Договорились! – Лаврентий сбросил с себя халат, убежал в ванную комнату и облачился в охотничий костюм.