— Нет уж, никуда ты не поедешь, я запрещаю! — кричала мама, поминутно бросая на отца выразительные взгляды. Тот устало потирал лоб и всеми силами старался избежать тех самых взглядов, но мама и мертвого достанет, поэтому наконец папа нарушил свое молчание:
— Доченька, я признаю, это глупо и безответственно. Но, учитывая наш разговор в столовой, от моих слов ты не одумаешься, так что, дорогие женщины, решайте вопрос без меня.
Мама раздраженно сжала кулаки и почти взвизгнула:
— Тебя раскроют в первые же сутки! Григорий, ну скажи ей!
— Не раскроют! — горячилась я. — Я надену мужское платье, состригу волосы, куплю новый паспорт и вполне себе сойду за хорошенького юношу! Ну разве я не права?!
— Да это же бред сумасшедшего! — вскричала мама, картинно взмахнув руками. — Сначала ты прикинешься юношей, потом ты совсем перестанешь носить платья, а потом что? Женишься на девице?
Мы с папой уставились на нее с неподдельным восхищением: это ж надо взять и раздуть ситуацию до размеров земного шара! Да еще и так заковыристо! Однако мама нашего восхищения почему-то не разделила и рассердилась еще больше:
— Нет, никуда я тебя, Саша, не пущу! Будешь сидеть дома, вышивать крестиком и учить этикет! А шпагой и математикой пусть размахивает твой Паша, он, в конце концов, имеет на это полное право да и отправился непосредственно за этим! Свою дочь я в юношу превращать не позволю!
Что такое мои записи? Капля в море литературы. Но эта капля делает меня счастливой.
«Ну здравствуй, сын» ? pavel-simonyan