ГЛАВА 5

Над розарием кружила в синеве стая черных стрижей, готовясь к перелету на юг. Из приоткрытого на втором этаже окна особняка доносилась небрежно исполняемая на фортепьяно третья часть сонаты №2 Шопена.
– Передонцев, – строго сказал Лев Сергеевич – седогривый высокий  старик в майке и в спортивных брюках, – почему ты нарушил подписанный со мной договор и без моего разрешения прервал поиск смысла жизни? – и театрально понюхал белую розу.
– Лев Сергеевич, не надо было меня хватать полицейским. Я и так ехал к вам, я хотел… – произнес Лаврентий виноватым тоном.
– Теперь, Передонцев, ты знаешь и другим расскажешь, что я не терплю самодурства других, что от меня невозможно скрыться, – перебил Лев Сергеевич, умиляясь разноцветию и запаху роз. – Да, и приятно проверить силу своего влияния в стране.
– Лев Сергеевич, я ехал к вам. У меня к вам просьба, – Лаврентий встал навытяжку. – У моих родителей через два дня золотая свадьба. Я хочу повидать их и поздравить с юбилеем.
– Передонцев, золотая свадьба твоих родителей – не повод прерывать многолетние поиски смысла жизни: поиски, которые я финансирую, – непререкаемым тоном сказал Лев Сергеевич, запрокинул голову, посмотрел, как рассеялась, а затем уплотнилась стая черных стрижей. – Поздравь, Передонцев, родителей своих по телефону и возвращайся к поискам смысла жизни.
– Лев Сергеевич, там, где живут мои родители, нет мобильной связи. Лев Сергеевич, разрешите мне поехать и поздравить родителей с золотой свадьбой, – торопливо сказал Лаврентий с мольбой в черных глазах.
– Нет, нет и еще раз: нет, – запретил Лев Сергеевич и пошел по каменной дорожке к особняку. Он гордился, что он – один из самых богатых людей России – вкладывает деньги не только в добычу и переработку нефти, но и в поиски смысла жизни.
Это случилось двенадцать лет назад. Тогда черный гелендваген Льва Сергеевича Чарустина взорвали в столице, на перекрестке улиц. Водитель и охранник лишились ног и скончались на месте. А вот Чарустин не получил ни царапины, но лишился рассудка на пару часов, после которых нанял десяток мужчин (среди них оказался и Лаврентий Передонцев) для поиска смысла жизни.
– Я увольняюсь! – заявил Лаврентий. – Дайте мне расчет!
Лев Сергеевич поморщился и пощелкал пальцами над головой. И сразу из искусственного грота появились два широкоплечих охранника в светлых костюмах.
– Проводите этого молодца в конюшню. Посадите в свободное стойло и охраняйте, – распорядился Лев Сергеевич и продолжил путь к особняку.
– Пошли, – один охранник рукой указал на каменистую дорожку к подножью холма, а другой выхватил из поясной кобуры пистолет.
Лаврентий Передонцев печально улыбнулся розам и неторопливо спустился впереди охранников к длинной конюшне с кирпичными стенами и с двухскатной крышей.