Сержант встал с кресла, покачнувшись. 

Он твердо решил найти профессора Монтегрю и добиться от него ответов. По хорошему или по плохому. Для этого придется повременить с заявлением в полицию о найденных им трупах. Дело это конечно скверное, но тем беднягам уже не помочь, а у Глена еще был шанс. Он не собирался присоединяться к их хладной компании. 

Мысли снова стали ясными. Взвесив факты, сержант понял, что профессору очень нужны были ответы, которые скрываются где-то в глубинах памяти Глена. Лишь по этой причине он все еще жив. Еда, если она вообще была вчера — не отравлена, как и виски. Сержант вообще не мог вообразить, каким чудовищем нужно быть, чтобы отравить виски. Это то же самое, что застрелить человека, сидящего на унитазе. Или человека, который танцует. 

— Сосредоточься Глен, мать твою. — Оборвал себя сержант. — Сконцентрируйся.

Профессор не раз спрашивал его, помнит ли сержант, как оказался снаружи особняка после рейда. Ему было крайне важно узнать, что вытащило Глена из шахты. Значит, этого нет в той чудесной черной книге, о которой профессор столь лестно отзывался. Как не было и самой книги. 

Сержант пошарил взглядом по беспорядку на столе, который учинил своим вчерашним кульбитом. Он обошел стол и заглянул под него, в надежде, что книга свалилась туда. Гримуара нигде не было. Глен попытался вспомнить, видел ли он книгу на столе, когда накануне ворвался в кабинет с револьвером наголо. Не смог — ему было не до того. Значит книга могла быть заперта в сейфе, или же профессор унес ее с собой.