В назначенный вечерний час, когда все задействованные в операции группы заняли исходные позиции, один из «ювелиров» позвонил на номер Панклюева и, выдавая себя за Ольгу, назначил тому свидание в одном из ресторанов Москвы. Время и место было выбрано так, что бы у «объекта» не осталось ни секунды на подготовку и размышление, а телефоны Великой княжны тотчас заблокированы на входящие звонки. Усиленная охрана ДГС проводив «объект» до ворот загородного имения отбыла в Москву часом раньше, оставив дежурить лишь одну из машин сопровождения. Команда Евсикова в двух черных тонированных джипах «Барс» таилась в соседнем перелеске, получая аудио-визуальную информацию на ноутбук. Незадолго до операции умники из технического отдела передали Евгению небольшую разработку, который его подчиненные незаметно установили на лимузине Панклюева. (Тут помогли вечные пикеты у подъезда к Думе. Группа с плакатами и флагами ринулась наперерез подъехавшему «Руссо-балту» Алексея Васильевича и, смяв охрану, облепила автомобиль скандируя: «Панклюев! Панклюев!». Тот, не утерпевши, чтобы лишний раз не покрасоваться перед народом и телекамерами, приказал остановить машину и вышел к людям. Сейчас же, пока охранники очумело крутили головами по сторонам в поисках опасностей для лидера «Равенства», люк телефонного колодца под машиной сдвинулся и очень умелые руки в несколько движений сменили одну из незначительных деталей на более «усовершенствованный» вариант. Доработка позволила Евгению всё слышать и видеть в пределах десятка метров, а так же могла быть использована как установщик помех для радиопередач, при этом обладая еще одним небольшим секретом.)
Третий автомобиль, согласно диспозиции, был запаркован неподалеку от поста Дорожной жандармерии, что на перекрестке девятого километра шоссе и мерно урча мотором, ожидал команды. В тоже время, два сотрудника отдела «Ч», сильно пожилые мужчина и женщина, находились в прямой видимости выезда из огромного подмосковного поместья господина Панклюева: старик копался в моторе древнего автомобиля, а женщина стояла рядом, поглядывая на дорогу. Дождавшись, когда около десяти вечера белый лимузин «Руссо-балт» выкатил из ворот в сопровождении машины ДГС и стремительно помчался в сторону Москвы, эта «наружка» Евсикова передала в эфир короткое шифрованное сообщение: «Второй – первому! Вижу тучи!»
—Майор! — позвал Евгения Шуйский, дежуривший у
рации, — Второй докладывает – вижу тучи!
Люди сидевшие на траве подле машин мгновенно вскочили на ноги и, проверяя оружие и снаряжение, быстро расселись по джипам. «Барсы» резво тронулись, и Евсиков запрыгивал в открытую дверь переднего уже на ходу. В салоне он тотчас же вызвал по рации машины на дороге и коротко приказал:
—Первый – третьему и пятому! Циклон идет с запада.
—Циклон с запада, — два раза коротко подтвердила рация.
Евсиков не видел, что происходило у поста ДЖ, но знал, что в итоге на девятом километре, изображая патрульных, останутся стоять его люди, а два «джека» будут тихо лежать в придорожных кустах с провалами в памяти. Впрочем, были возможны и более трагичные варианты, но обычно все шло по плану. Два «барса» без номерных знаков переваливаясь на кочках и ухабах, выползли на шоссе и, двинулись следом за машиной Панклюева. Несколько машин едущих в сторону Москвы джипы Евсикова, выстроившиеся лесенкой, заставили притормозить и неспешно плестись за ними. Одна спортивная двухместная «астра», резко вильнув, попыталась обогнать их по встречной полосе, но, получив пулю в передний скат юзом ушла в кювет, показав другим чего будет стоит такой обгон. Конечно же, остальные тотчас отстали и сейчас дружно звонили в Дорожную жандармерию, но Евгений надеялся, что все закончится раньше, чем примчится группа реагирования. Встречную же полосу перекрыл тяжелый трейлер, внезапно заглохнувший при развороте. На всё про всё Евсикову было необходимо лишь пять коротких минут.
Сидя в машине и держась за рукоятку над головой, майор вглядывался в экран ноутбука, разглядывая на экране полосу сухого асфальта, несущегося под колеса «Руссо-балта». В чужом салоне тихо звучала песня Гали Мороз «Верность» и слышался тихий невнятный разговор. В какой-то момент на полотне дороги замелькали, повторяясь, белые загибающиеся стрелы и надписи «Москва 9 км», а так же «впереди пост ДЖ, сбавьте скорость». Машина стала притормаживать и, наконец, совсем остановилась у моргавшего красным светофора. Песня смолкла, и сквозь рокот двигателя Евгений услышал знакомый голос Лени Зубова, подошедшего к лимузину:
—Сержант Ванин! Третий корпус ДЖ. Дорога закрыта, следуйте в объезд.
—Но…— начал тот, кто управлял машиной.
—Следуйте направо в объезд! — непререкаемым тоном отрезал сотрудник Евсикова и, указав полосатым жезлом направление, отошел.
—Что случилось-то, сержант? — из подлетевшего автомобиля охраны вышел лейтенант в форме ДГС,— почему нам ничего не сообщили?!
—Господин лейтенант! — Зубов, сам имевший звание капитана, просто мастерски сыграл растерянность, — нам тоже ничего не сообщили! Приказали перекрыть дорогу, потому как ожидают проезда Великого князя!
—Тоже мне фифа! — буркнул лейтенант, — давай, открывай движение, член с палкой! Не видишь, кто следует? Машина Алексея Васильевича Панклюева!
Евсиков напрягся, в ожидании осложнений, но в разговор вмешались.
—Жора! — позвал из приоткрывшегося окна Панклюев, — почему стоим?
—Великий князь изволит следовать!
—Да! — сказал Панклюев кому-то в салоне, — Запишите – вот они нравы властьпридержащих! Простому депутату Думы и избраннику народа на вечернее заседание уже и не добраться. Мда! Ну ладно, не долго им…. Я уж их поставлю на место. Жора, давай в объезд! Так вы спрашивали, где мы с Ольгой намерены провести медовый месяц?
—Слушаюсь, Алексей Васильевич! — лейтенант круто развернулся на каблуках и, вскочив в машину сопровождения, сильно хлопнул дверью. Автомобиль охраны рванул и, обогнув панклюевский лимузин, помчался в ночь, проверяя дорогу. «Руссо-балт» тоже свернул направо и направился по темной объездной дороге к мосту через Москву-реку. Едва лишь красные огни исчезли за листвой и стволами деревьев, Зубов и его помощник тотчас же выставили на повороте предупреждение о ремонте моста и доложили Евсикову: «Циклон уходит на север. Всё чисто». Затем они сели в свой черный «барс», прятавшийся за кустами, и немедленно отбыли в Москву, а полминуты спустя, мимо вновь заработавшего светофора, завывая форсированными моторами, помчались два черных силуэта с потушенными фарами. Операция входила в завершающую стадию.