Простейшим бы было посадить снайпера напротив выхода из Думы или устроить Панклюеву, с помощью бомбы и на манер варягов, огненное погребение в центре Москвы. Однако Евсиков получил строжайший приказ Великого князя – действовать как можно чище, никаких акций городе не проводить, риск для обывателей свести к минимуму и действовать вне юрисдикции московской полиции, где шефом был он сам. Поэтому две группы «наружки» катались за «объектом» по Москве просто для страховки. На случай «а вдруг?». Снаряженные последними совершенно бесшумными винтовками «Буря» с цейсовской оптикой и инфракрасными прицелами, сотрудники Евсикова никак не могли втихую убрать «клиента» и вели лишь пассивное наблюдение. Слишком уж много публики было в окружении Панклюева, да и охрана ДГС не дремавшая, а активно работавшая, плотно держала своего «клиента», не позволяя ни на минуту себе расслабиться. Меняя друг друга и авто, люди из «отдела Ч» отслеживали Панклюева в любимых ресторанах, магазинах, выставках и встречах с избирателями. Пару раз Евсиков сам побывал в ночном клубе «Вега», что на площади Умиротворения, внимательно фиксируя контакты Алексея Васильевича и не находя ни единой возможности пристрелить этого сукиного сына. Наконец устав от тупиковой ситуации Евгений снял «наружку» и пошел к генералу Меркулову, чтобы предложить другую схему акции: предполагалось выманить Панклюева на встречу с Великой княжной из его загородного дома и провернуть дело на Рублевском шоссе. «Дед» пожевал мундштук трубки, мельком просмотрел краткий план представленный ему майором и кивнул:
—Действуйте, Евгений Петрович!
Тотчас же все телефоны Великой княжны Ольги Александровны были взяты под контроль. Ни один звонок или текстовое сообщение не проскальзывали незаметно. Следом за дело взялись «ювелиры обмана». На протяжении одного дня все телефонные разговоры Великой княжны записывались и обрабатывались на «Большой маме» — компьютере отдела «Ч». Умная машина, проанализировав тембр её голоса, характерное произношение звуков и логическое построение фраз, смогла смоделировать голос княжны, и теперь людям Евсикова не составляло особого труда говорить по телефону вместо неё.
