Несмотря на все адские муки, что испытывал Николас, он с большой уверенностью попятился назад, как краб.

— Никс, я знаю, тебе сейчас тяжело.

Арина пыталась говорить, как можно спокойнее и тише, а приближаться как можно медленнее и осторожнее, словно приближался не к напуганному ребёнку, а потерянному мелкому котёнку. Но ей это мало как помогло…

— Уйдите от меня!

Никс пытался закрыть своё лицо, как бы прячась от всех, даже от своей матери. И, в порыве испуга, он побежал в свою комнату, преодолевая мучения.

— Никс…

Она немедленно пошла за ним.

Николас, как маленький напуганный ёжик, спрятался под собственным столом. При виде Арины он снова отступился и, дойдя до стенки стола, уткнулся в неё.

— Уходите прочь!

Подросток прижал ноги к себе.

Мать подошла и присела рядом с Никсом.

— Никс…

Её тёмно-зелёные глаза смотрели на него, в то время как Николас пытался свернуться в клубок, изредка поглядывая на маму своими тёмными дикими глазами.

Арина заботливо взяла в свои руки его. Несмотря на весь свой внешний страх и ужас, Никс дал ей это сделать.

— Мне жаль, что тебе приходится так нелегко, правда…

Дыхание было рванным. Даже через холодные, от паники, руки, чувствовалось, какое у него бешеное сердцебиение. Затем глюк пролетел по телу, словно осенний ураган. Тёмно-бирюзовые глаза окрасились в ярко-бирюзовые. Руки сжались в руках матери. На его лице появились слёзы.

— Мам…?