— С чего ты взял, что я хмурый? – ответил вопросом на вопрос. – У меня же эта мина – базовое выражение лица.

— Ну, хорош сидеть, как изгой, Давай, иди к нам, мясо поешь хотя бы.

— Я, пожалуй, откажусь, Лева. Поем чуть погодя. – Я повернулся в сторону волейбольного поля, с которого убегали дети.

Бриллиантовые зерна падали с неба. Прохладный ветер нес слезы в сторону Андрея, которого защищала крыша длиной в руку. Это, конечно, не могло спасти его. Он понуро навис над мясом и продолжал свое дело.

К парню подошел Женя с двумя стаканами питья. Они чокнулись и выпили залпом содержимое. Горькое выражение лица Андрея и Жени заставило слегка улыбнуться.

«Надерутся к вечеру, — думал я, а затем посмотрел на остальных одногруппников. – Все сегодня надерутся».

Дождь, переросший в ливень, не собирался утихать. Он барабанил по крыше, образовывал пузыри на грунтовой тропе к дому. За последние годы июнь нес с собой одни дожди и холод, словно он поменялся местами с сентябрем, который был в десятки раз теплее, чем стоило бы.

— Давай еще по одной! – воскликну Самсонов.

— До дна! – поддержал Лева.

Парни выпили залпом 200 грамм водки, а девушкам разлили вино. Сладковатый вкус напитка нежно ласкал губы одногруппниц.

Склизкое чувство, что я превращаюсь в тень, одурманивало подобно алкоголь разум.

Спустя полчаса, дождь прекратился, оставив после себя бледную радугу.

— Ребят, — позвал Степанов, вешая гитару за спину. – Давайте-ка соберем все тут и перенесем в дом. Становится холодно, да и сидеть под дождем во второй раз неохота.