— Да, тоже так думаю, — сказал он. – Но эти ожидания не оправдаются, Влад.

Я кивнул, скрыв губы в рот.

Угли раскалялись, ломались от ударов кочерги.

Лошадиный смех Льва заставил посмотреть в сторону беседки. Лева покраснел. Он смеялся так долго, как никогда. Это было во второй раз, когда его так прорвало. Еще немного и из его рта вылетит все содержимое организма. Прям как у Макса, из-за которого беседка наполнилась звуками смеха и отвращения.

Молочного цвета рвота залила пол. Макс сидел, как контуженый после взрыва. Его непонимающие глаза, почти сонные, смотрели куда-то в даль, в сторону города.

— Ебанный стыд! – сдерживая смех сказал Самсонов.

— Как ты надрался?! – спрашивал Степанов. – Он же, черт, пил столько же, сколько мы.

— Да я еще самогон ебанул до того, как приехал, — промямлил Максим, ощущая приближение новой порции рвоты.   

— Блин, он ведь еще кальяна накурился, — подытожил Степанов. – Ладно, сейчас отведем тебя в дом. Эй, пидарок, бери с одной стороны, а я с другой. – Самсонов взял Максима за руку, когда Степанов схватился за другую. – Готов?.. Подняли.

Это выглядело, словно два грузчика несут в дом мебель для квартиры.

— Зачем так нажираться? – спросил риторически.

— Чтобы расслабиться, — ответил Никифоров. – Правда надраться до рвоты за такой малый промежуток времени – здесь постараться надо. Прям всего, да по многу нужно залить в себя.

Степанов вышел из дома и направился к нам. Вид у него был обеспокоенным.