— Да-да, помню. Вы же сопротивление. Скажите хоть, чем занимается ваше сопротивление? Может знай я об этом, я бы относился в нему серьезней.

— Ну, мы мало чем можем похвастаться. Пока мы выживаем. Наших сил хватает лишь на это. Но основная наша цель, это донести информацию, о том, что так жить нельзя, что в наших силах это изменить. Мы придаем огласке преступления режима — ответил Астроном.

Президент устало ухмыльнулся.

— Ладно. С вами ясно. Каков ваш план? Выдать меня обратно за исполнение ваших требований? Каких? Хотя не говорите. Я кажется знаю. Было время, когда об этом не кричал только ленивый. Дайте-ка вспомню. Написать закон? Всех распустить? Выступить по телевизору и сказать, что все кончено?

Люди в дверях и в коридоре неловко переглядывались.

— Да, что-то вроде того. Ничего конкретного еще не обсуждали — кивнул Астроном.

— Не получится — ответил Президент.

— Вам почем знать?

— Не сработает не потому, что я не хочу чтоб сработало, а потому, что не сработает.

— Как так?

— Ну как вам сказать… Вот. Знаете в кино. Главный герой приходит куда-то и просит о чем-то. А ему отвечают, что он же и предупредили их о том, что когда-то вернется сюда и попросит именно об этом. И он строго настрого запретил делать то, о чем он их попросит. Иначе говоря — система защищена от того, что я внезапно захочу ее сломать.

Его собеседник смотрел в упор, но кажется не до конца понимал о чем Президент толкует.