-Вот, господин Людвиг, этой очаровательной фроляйн нужно привести в порядок волосы. Как вы сами видите, война делает свое дело!

Господин Людвиг подошел ко мне, улыбнулся и осмотрел мою голову.

-Ну, что же, милая фроляйн, я с удовольствием вам помогу. Как вы сами понимаете, многого я сделать не смогу, но вы, по крайней мере, сможете чувствовать себя достойно вашего прекрасного наряда и того праздника, на который собираетесь… Для начала вымоем ваши волосы. Фрау Мартин?

-Да, да, господин Людвиг, все уже готово, — откликнулась фрау Мартин.

Душистым шампунем мне промыли волосы, высушили мягким полотенцем, и господин Людвиг взялся за свой саквояж, откуда выудил несколько пузырьков, чашечку, расчески, ножницы и много чего еще из своего загадочного арсенала. Я сидела в кресле, закрыв глаза, и думала о том вечере, который мне предстоит, пыталась представить себе мать Канариса, баронессу фон Канарис. Думала и о нем самом, о том, что он скоро появится здесь, посмотрит на меня, на то, как я изменилась. Что он подумает? Что он вообще думает обо мне?..

-…Ну, вот и все, дрогая фроляйн! — услышала я голос господина Людвига, точно, издалека. — Откройте глаза и посмотрите.

Я послушно открыла глаза. Из зеркала на меня смотрела девушка, в которой я узнавала себя, но у которой на голове была коротенькая, но совершенно очаровательная прическа. Волосы были аккуратно причесаны — буквально, волосок к волоску! — и блестели при свете ламп. Мне показалось, но, похоже, даже их цвет слегка изменился — стал ярче, чуть темнее.