Мы достали из-под лавки брошенный истрепанный рюкзак с притороченной к нему катаной плотно завернутой под самую цубу грязной тканью и туго перетянутой тонкой бичевой. Такой же грубой бичевой, только черного цвета, была перетянута и рукоять меча, носившей на себе следы не очень умелого ремонта. Не увидел ни на простой гарде, ни на навершия рукояти никаких узоров или клейма указывающих на мастера или мастерскую изготовивших это оружие я, было, посчитал его “дешевкой” не заслуживающей моего внимания. Тем более что к нам уже приближались высланные для прочесывания бойцы во главе с майором Матолкином и прикрывающие их бронемашины. Но когда свет фар осветил нас, на рукояти меча блеснула серебристая декоративная муфта, вновь привлекшая мое внимание к оружию. Не то чтобы мне это было как-то особо любопытно, да и времени отвлекаться на всякую ‘’ мелочь’’ уже не оставалось, но что-то на уровне подсознания вновь подогрело мое внимание к этому оружию, рюкзачку и их владельцу. Приказав своим бойцам вернуться на базу и разъяснив, Виктор Семеновичу поставленную перед ним и его парнями задачу, я предупредил их о присутствии в этом районе “ какой-то невидимой твари” и, забрав вещи беглеца собой в Девятую, напоследок просканировал еще раз местность. Прежде чем отправиться на ФЭЦ Центрального района мне следовало лишний раз убедиться в том что я не оставил после себя никаких недоделанных дел, которые могли бы хоть как-то помещать выполнению уже запланированных дел, так как вернуться обратно у меня уже не будет возможности довольно продолжительное время. На экранах спектрального анализатора, СОО и РСДО не обнаружив ничего подозрительного, я отвожу машину на открытую местность и, приведя все оружейные системы в полную боеготовность активирую щит АВПС — медленно выводя его на полную мощность. Возникшая легкая тошнота быстро пропадает, как только я позволяю Девятой поглотить мое сознание, но вместе с этим меня окутывает полная холодная безэмоциональность. Не глядя на мониторы я знаю все о состоянии систем машины, знаю какая температура воздуха снаружи и какова скорость ветра. Бросив взгляд на монитор, я тут же считываю сигнатуры всех маркеров и узнаю их ТТХ, две яркие движущиеся неподалеку метки мне не знакомы. Но, я тут же посылаю сигнал на узел связи и уже через минуту получаю обновленные данные своей СОО. А через несколько последующих секунд я уже знаю, что за машины движутся по дороге. Видя на экране метки тварей и разломов, я тут же моментально просчитываю, кому и какую опасность они могут представлять и при каких обстоятельствах это может произойти. Мне нравится это состояние своего сознания – потому что это увеличивает состояние внутреннего спокойствия, потому что я осознаю то, что чем меньше я буду тратить время на обработку поступающей информации, тем выше моя боеспособность. Это состояние не избавляет меня от чувства испытывать боль, но освобождает от чувства бояться этой боли. В таком состоянии происходит принудительное подавление инстинкта самосохранения, вызывающий страх и панику свойственные живым существам, и перевод его из зависимого от субъективных эмоций формы поведения, в зависимость от объективных точных арифметических расчетов.
