Я вот тоже сижу тут, умничаю, пишу, а в сторону спальни поглядываю и не знаю, где что правильней… Ну да ладно. Попишу еще… Успеется… Хотя…

     *       *      *      *     *      *            

            В глуши, во мраке заточенья

            Тянулись тихо дни мои

            Без божества, без вдохновенья,

            Без слёз, без жизни, без любви

    Это, конечно, Вася Пушкин рванулся к открытой Машенькой двери и сразу, не дав ей опомниться, принялся её раздевать.

             Душе настало пробужденье:

             И вот опять явилась ты

     Вася нежно разматывал шарф, а Машенька в такт крутила головой.

              Как мимолётное виденье,

              Как гений чистой красоты

     Машенька уже протягивала руки, а Вася снимал шубку и пел не останавливаясь:

              И сердец бьётся в упоенье,

              И для него воскресли вновь

              И божество, и вдохновенье,

              И жизнь, и слёзы, и любовь.

     И в Васиных руках лебёдушкой проплыла учительница физкультуры к столу, была усажена во главе и быстро обслужена. Участковый поставил ей лафитничек, лесник подвинул тарелку и приборы, а Вася положил немудрёную холостяцкую закуску и, не спрашивая, налил в рюмку водки.

     Она уже бывала в доме Василия, но всегда с кем-то ещё, либо с ужиками, либо с кем-то из учителей. Впервые она пришла сама, но теперь Вася был не один и она ждала пока уляжется внезапный Васин порыв, хотя он, чего скрывать, и был ей приятен.